Том 14 (Конец XVI - начало XVII века, подступы к решительным переменам)

То ли вамъ не вестъ, то ли вамъ не повеление, то ли вам не наказание, то ли вам не писание?! Ох, ох, увы, увы! Горе, горе люте-люте! И где идем, и камо бежим? Како не восплачемся, како не возрыдаемъ, како от сердца не воздыхаем, како в перси не биемъ?! Како сами себе презираем и нерадимъ о себе, видя за великия и безчисленныя грехи наша от Саздателя и Зижителя всехъ конечное на нас смирение, и их, техъ враговъ, чюжихъ и своихъ, попущение, и всякое от нихъ на себе ругание, и смеяние. А аще и плачемъ, аще и рыдаемъ, аще и в перси биемъ, аще и от сердца воздыхаемъ, и зелно Ему досаждаемъ, и подвигу и радения не сотворяемъ, и къ Богу не прибегаемъ, и Его не умоляемъ, и над ними, враги, ничего не промышляемъ, и все в презорство пущаемъ, и сами в свою землю и веру злое семя вкореняемъ.

Паки реку: «Ох, за безчисленныя грехи наша чимъ нас Господь не смиряетъ, и какихъ казней не посылаетъ, и кому нами владети не повелеваетъ!» Сами видите, кто той есть. Неси человекъ, и неведомо кто! Ни от царскихъ родовъ, ни от болярскихъ чиновъ, ни от иныхъ избранныхъ, ратныхъ головъ; сказываютъ, — от смердовскихъ рабовъ.[284] Его же, окаяннаго и треклятаго, по его злому делу не достоитъ его во имя Стратилата, но во имя Пилата назвати,[285] или во имя преподобнаго, но во имя неподобнаго, или во имя страстотерпьца, но во имя землеедца, или во имя святителя, но во имя мучителя, и гонителя, и разорителя, и губителя веры християньския. И по словущему реклу его такоже не достоитъ его по имяни святого назвати, но по нужнаго прохода людцкаго — Афедронов.[286] Такимъ именитымъ государствомъ владеет, аки великим морем, колеблетъ: что хощет, то творит, а никто ему не возбранитъ!

А сами наши земледержьцы и правители (ныне же, якоже и преже рехъ, — землесъедцы и кривители), те, яко ослепоша или онемотеша, паче же рещи, не смеютъ ни единъ тому врагу воспретити и Великому государству ни в чемъ пособити. А инии молчатъ, и не говорятъ, и ни в чемъ ему не претятъ, понеже с нимъ же, со врагомъ, всехъ нас погубити хотятъ. И полцы велицы всякихъ чиновъ люди за тем врагомъ ходятъ и милости и указу от него смотрятъ. Не токмо простии и неимянитии люди, но и сами болярския и дворянския дети, и сами дворяне, доброродни и изрядни всемъ, иже иному онъ, врагъ креста Христова и всехъ православныхъ християнъ, и в подножие ногъ негожь.

И еще же врагъ и лютый злодей нашь не в свое достояние вниде. Аки Ихнилатъ,[287] в цареву ризницу въеся, казити и губити то великое царское сокровище, от многих летъ многими государи-самодержьцы, великими князи и цари всеа Русии собраны и положено. Он же, окаянный, аки вышереченный Ихнилатъ, во единомъ часе или паки не во мнозе времяни, все хощетъ извести, и расточить, и погубить, и ту цареву ризницу хощетъ пусту до конца оставити, аки пустую и безделную храмину. А уже и оставилъ! И ныне те великия сокровища, тяжкоценныя камыки, и портища, и всякия вещи, иже нами неведомы и незнаемы, с своими единомысленники разбиваетъ, и вещь к вещи прибираетъ, к тому же злата, и сребра, и бисерия велия ковчеги насыпаетъ, и к тому прежереченному сопостату нашему, врагукоролю и похитителю, под оный заступный наш градъ посылаетъ. А мыслятъ, окаянныя, то во уме своемъ: коимъ Божиимъ промысломъ и вашимъ над ними, над враги, домысломъ, что добрая нам учинится, и над ними, враги, победа явится, и имъ, врагом, от насъ убежати случится, и имъ бы у сатаны у своего величества своего не отщетится, и темъ бы многочисленнымъ и дорогоценнымъ сокровищемъ к нему примирится, и смертию бы от него не скончатися, что будет Божиею милостию не на их хотении: зде у нас добро сотворится. И царьство наше от них не отстоится, погибнет, — кто не восплачется, кто не возродг/ется, кто не воздохнетъ?! Не токмо кто от нашия православныя веры и християнска рода православный християнинъ, мню, от иноверныхъ или от техъ же враговъ, мало мало кто мякокъ и жалостивъ сердцемъ, ино и тотъ, аще не заплачетъ, и онъ воздохнетъ и речетъ: «Како таковая великая и преславная земля во всехъ земляхъ стала в разорении, и такое Великое царство в запустении, и таковая великая царьская ризница в расточении!»

И вы, православнии, Богомъ почтеннии, умилитеся душею, содрогните сердцемъ, зряще на себе такия неудобносимыя беды, и скорби, и смерть свою всегда видяще во очех своихъ и попрание веры нашея православныя! И не давайте сами себя в руки врагомъ своимъ! Взявъ Бога на помощь, и Пречистую его Матерь, и великихъ чюдотворцовъ, и всех святыхъ, дерзайте на враговъ своихъ! Некли Господь нашь Богъ Исусъ Христосъ, наказавъ нас праведнымъ своимъ гневомъ, да и помилуетъ, и на нихъ, враговъ, победу дастъ, и избавитъ, и спасетъ насъ от нихъ. А они, злодеи наши и губители, однолично умышляютъ на насъ (якоже и прежде рехъ вамъ): хотятъ насъ погубити, а оставших в свою волю привести.