Читаем Том 16. Книга 1. Сказки. Пестрые письма полностью

Тексты сказок проверены по всем предшествующим публикациям, сохранившимся корректурным гранкам и рукописям.

Рукописи произведений сказочного цикла хранятся в Рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР в Ленинграде и в Центральном государственном архиве литературы и искусства в Москве.


Повесть о том, как один мужик двух генералов прокормил*

Впервые — ОЗ,1869, № 2 (вып. в свет 10 февраля), стр. 591–598, под заглавием «Повесть о том, как мужик двух генералов прокормил. (Писано со слов коллежского советника Рудомазина)», с цифрой «I», относящейся к циклу «Для детей», вместе со сказкой «Пропала совесть» и рассказом «Годовщина». Без подписи; в оглавлении: М. Е. Салтыков (Н. Щедрин).

Тема сказки наметилась у Салтыкова в очерке 1867 года «Старый кот на покое» («Помпадуры и помпадурши»), в административно-философском трактате уволенного в отставку помпадура под заглавием «Что, ежели бы я жил на необитаемом острове и имел собеседником лишь правителя канцелярии?». Работа над будущей сказкой велась, очевидно, в декабре 1868— первой половине января 1869 года. Первоначальное заглавие — в наборной рукописи с авторской правкой (ЦГАЛИ)— «Два генерала. (Писано со слов коллежского советника Рудомазина)».

В ОЗСалтыков напечатал сказку в качестве первого звена начатого совместно с Некрасовым цикла «Для детей», вскоре распавшегося (см. наст; изд., т. VII, стр. 636–637). В гранках появились добавления о появлении генералов на необитаемом острове (см. стр. 7 наст. кн.), о частном приставе Б., опознанном в пойманном осетре (стр. 10), замечание о «Моск. ведомостях» (стр. 12). В корректуре же Салтыков заменил откушенный у одного из генералов «конец уха» орденом.

В 1878 году писатель включил «Повесть» в сборник «Сказки и рассказы». Здесь появились заключительные слова сказки: «веселись, мужичина!», был снят подзаголовок, а заглавие впервые представлено в полном виде: при журнальной публикации слово «один» выпало, сохранившись лишь в одном из двух приложенных к номеру оглавлений. При последующих перепечатках в «Сборнике» (1881, 1883) текст сказки изменениям не подвергался. После смерти автора, в соответствии с оставленным им планом издания Сочинений, «Повесть» включена в сказочный цикл.

В этой сказке, положившей начало сказочному циклу, Салтыков показал, что источником материального и всякого иного благополучия социальных верхов является труд мужика. Подробнее см. в общей статье (стр. 423–424).

Сразу же после получения в Ницце номера «Отеч. записок» Герцен в письме к Огареву от 14/2 марта 1869 года спрашивал: «А читал ли ты в «От. з.» «Историю двух генералов», это прелесть» [102]. Высоко ценил эту сказку Тургенев, позаботившийся о переводе ее на французский язык [103]. Он читал ее публично 15/27 мая 1879 года на литературно-музыкальном утре в пользу русской колонии в Париже [104]. Хорошо знал сказку Л. Толстой [105]. Тема сказки использована в шараде «Вот плот плывет…» из пьесы Толстого «Плоды просвещения» (IV, 6).

Служили генералы всю жизнь в какой-то регистратуре… — Речь идет о штатских «генералах» (действительных статских советниках). В рукописи сказки — «Инспекторский департамент», появление которого навеяно введением в действие 1 января 1869 г. «Положения о Военном министерстве», упразднявшего Инспекторский департамент этого министерства. Понизив ранг учреждения, сняв указание на правительственное постановление и сделав своих генералов отставными, Салтыков обеспечил себе свободу сатирического изображения их.

…служил еще в школе военных кантонистов учителем каллиграфии… — Эти школы существовали до 1856 г. Преподавание каллиграфии, как и служба в кавалерии, в салтыковской сатире служит обычно признаком примитивности, духовной нищеты персонажа.

…откусил у своего товарища орден… — В рукописи один генерал откусил у другого сначала палец, а потом «конец уха».

…идете в департамент… — Замену Инспекторского департамента «какой-то регистратурой» Салтыков провел непоследовательно.

«Шексниска стерлядь золотая»— из «Приглашения к обеду» Державина.

…держащего в пасти кусок зелени. — Во всех прижизненных изданиях осетр держит в пасти «кусок зелени», в VIII томе Сочинений (1889) — «кусок чего-то», а в издании А. Ф. Маркса — «кусок слени», то есть плотной слизи, покрывающей рыбу зимой. В изд. 1933–1941текст возвращен, как и в наст. изд., к редакции, восходящей к автографу.

Все, на что бы они ни обратили взоры, — все свидетельствовало об еде. — Пародируемые корреспонденции отнесены, между прочим, не только к Москве, но и к тем городам, где Салтыкову когда-то приходилось служить (Вятка, Тула, Пенза, Рязань).


Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее