Том 18. Лорд Долиш и другие

Генерал Водкинофф принял посетителя учтиво, но поначалу без энтузиазма. На пути к артистической карьере ему виделись препятствия. Что, потребуется натягивать реквизитную лысину и распевать «видели бы люди мою милую» и подобные песни? Это не для него. Он пел только раз в жизни, двадцать лет назад, на студенческой пирушке в Московском университете. На то, чтобы его раззадорить, признался он мистеру Куэйну, ушло полтора графина водки, чистой, как слеза.

Импресарио поднял возражения на смех.

— Какое, ваша великосветлость, — вскричал он, — ничего подобного. Никто ведь вас не прочит в комики. Вы пойдете как интеллигентный лектор и чтец из общества. «Мое вторжение в Англию» — свет потушен, крутится кино. Фильму состряпать легче легкого.

Великий князь усмотрел другой камень преткновения.

— Я так понимаю, — сказал он, — эстрадным звездам в часы досуга приличествует есть… э-э… жареную рыбу руками. Мне тоже следует? Вряд ли я справлюсь.

Мистер Куэйн опять засемафорил.

— Милое дело! Вовсе и не нужно. Ведущие артисты как раз едят ее ложками. Господь с вами, и в мюзик-холле можно оставаться культурным, не хуже чем где угодно. Так что, ваша великосветлость, по рукам? Одно выступление за вечер, четыреста пятьдесят монет в неделю, в газетах пропечатаем, что восемьсот семьдесят пять. Милое дело! Сам Гарри Л одер столько не получает, уж точно не в Англии.

Великий князь призадумался. Вторжение обошлось дороже, чем он рассчитывал. Англичане — нация лавочников,[112] гласит пословица, и они взвинтили цены во всех лавках будто специально ради него. Вдобавок приходилось раздавать непомерные чаевые. Четыреста пятьдесят в неделю не помешают.

— Где мне расписаться? — спросил он, протягивая руку за контрактом.

* * *

Через пять минут мистер Куэйн подстрекал таксиста превысить скорость на дороге в Тоттнем.

Глава 3 ПАНОРАМА СОБЫТИЙ

Театральные новости пришли к Кларенсу с телеграфной ленты в репортерской его газеты, но широкая публика узнала известия, только прочитав заголовки:

СЕНСАЦИЯ В МЮЗИК-ХОЛЛЕ

ГРОМАДНЫЕ ГЕНЕРАЛЬСКИЕ ГОНОРАРЫ

ФЕДЕРАЦИЯ АРТИСТОВ ВАРЬЕТЕ[113] НЕДОВОЛЬНА?

ЧЕМ ОТВЕТЯТ «ВОДЯНЫЕ КРЫСЫ»?[114]

ИНТЕРВЬЮ С ГАРРИ ЛОДЕРОМ[115]

Кларенс саркастически усмехался, пока аппарат выстукивал новости. Пришло начало конца. Сеять раздор между генералами-соперниками просто. Сеять раздор между артистами мюзик-холла — на свете нет ничего проще.

Среди публики, разумеется, известие произвело сенсацию. В подземке и омнибусах только о том и говорили. Газеты разразились передовицами на тему. Поначалу все надеялись, что генералы выступят с комическим диалогом вроде «А с кем это я видел тебя вчера на улице?», и были разочарованы, когда ангажементы оказались в разные мюзик-холлы. Циркулировали слухи. Поговаривали, будто великий князь — опытный шпагоглотатель, хоть и не профессионал, и в Англию вторгся не в последнюю очередь для того, чтобы выйти на сцену; будто в Потсдаме[116] принц Отто исполняет песенки в стиле Джорджа Роби,[117] и тем знаменит; будто оба они выделывают головокружительные трюки на велосипеде.

Затем правда вышла наружу. Особого амплуа ни у того, ни у другого нет, они будут просто торчать на сцене и читать лекции.

В артистическом мире кипели страсти. Федерация артистов варьете обсуждала, не объявить ли забастовку. «Великий орден водяных крыс», встретившись под покровом тайны в пивной на улице Мейден-лейн, за час с четвертью принял пятнадцать резолюций. Сэр Гарри Лодер в интервью еженедельнику «Эра»[118] выразил мнение, что великий князь и принц — оболтусы, которым лучше попридержать язык. Сам он намерен отправиться в Америку, где настоящие артисты собирают толпы на улицах и едят хаггис[119] на званых обедах, и где им не запускают лапу в карман всякие иностранные выскочки-любители.

Кларенс, обозревая положение с олимпийской высоты, к радости своей, обнаружил, что новый поворот событий уже уменьшил силы завоевателей. Как только в газетах сообщили о дебюте двух генералов, военачальник армии Монако поспешил к антрепренерам в поисках ангажемента. Он поднаторел в карточных трюках, чем и мог привлечь зрителей. Импресарио встречали его с прохладцей. Браун и Дей попросили зайти попозже. Фостер передал через секретаря, что слишком занят, к сожалению, принять его не сможет. У Де-Фриса он промаялся два часа в приемной, полной искрометных субреток перекисно-блондинистого вида и плохо выбритых мужчин в обшарпанных котелках, которые наперебой рассказывали друг другу, какой успех они имели в провинции, и в отчаянии удалился.

На следующий день, кипя от возмущения, он вывел из страны свои войска.

Численность захватчиков мало-помалу таяла.

— Доколе? — шептал Кларенс, пока стучал телеграфный аппарат. — Доколе?

Глава 4 КЛАРЕНС ПОЛУЧАЕТ ВАЖНЫЕ ИЗВЕСТИЯ