Том 19: Джокер в колоде

Она презрительно посмотрела на него:

— Если вы не оставите попыток шантажировать меня, я буду вынуждена позвонить в полицию, и тогда объясняйтесь с ней.

Он сник:

— Вы сами не захотите, чтобы об этом узнала полиция. Я не шантажирую вас, клянусь. Понимаете, мне нужны деньги, чтобы уехать. Информация, которую я вам предлагаю, стоит гораздо более пяти тысяч. Джонс делает куклу, похожую на вас. Он украл кусочек материи с вашими инициалами, чтобы сделать для фигурки платье. Он говорит, чтобы контролировать человека, ему нужно что-нибудь, принадлежащее тому.

Дрожащими пальцами Джексон показал на крошечный пластиковый мешочек, висевший на шее куклы.

— В этом мешочке, миссис Рольф, обрезки ногтей вашего мужа. Джонс подобрал их, когда убирал в его номере. Говорю вам, он замыслил вас уничтожить!

Потрясенная, Хельга тем не менее отказывалась верить услышанному:

— Я же вам сказала, Джексон! Убирайтесь! Хватит с меня этой чепухи!

— Джонс выжал меня дочиста. У меня нет денег! — захныкал Джексон. — Мне нужно убраться с острова. Лопес охотится за мной. Миссис Рольф, ради Бога, дайте мне денег. Не сломай Джонс руку, он уже сделал бы куклу и сейчас вы были бы мертвы.

Глядя на его испуганное, мокрое от пота лицо, Хельга вдруг почувствовала страх.

«Сейчас вы были бы мертвы»!

Она вспомнила серьезное лицо Гриттена, с ужасом вспомнила, как помрачнело лицо миссис Джойс, когда она спросила о «Вуду». Возможно ли такое?

Призвав на помощь всю свою волю, она сказала:

— Хватит с меня ваших глупостей! Убирайтесь.

Безнадежным взглядом Джексон уставился на нее и в отчаянии поднял руки:

— Раз так, придется мне довериться в расчете на вашу честность, миссис Рольф. Эта девушка, Терри Шилдс… — Он подался вперед. — Я могу вам сказать, кто она…

— В последний раз говорю вам… убирайтесь!

— Они замыслили уничтожить вас с помощью «Вуду». Чтобы она унаследовала деньги Рольфа! — И, указывая на нее пальцем, Джексон прокричал: — Терри Шилдс — ваша падчерица. Это Шейла Рольф! Шейла, которой достанутся все отцовские денежки, когда вы умрете!

Глава 8

Хельга потянулась за бокалом бренди, стараясь избавиться от внезапного потрясения от слов Джексона. Зная, что он следит за ее реакцией, она через силу сделала глоток.

Терри Шилдс — дочь Германа!

Она представила девушку с рыжими волосами, решительным и волевым лицом, широким ртом и большими глазами. С первого момента их встречи Хельга отметила ее незаурядность. Она обладает характером, но она к тому же дочь Германа!..

Тут ей вспомнилась прибывшая на имя Хинкля каблограмма, холодные черствые слова: «В Нассау приехать не могу. Папочка выживет, как всегда». Неужели этот безмозглый шантажист действительно вообразил, что она поверит в его ложь?

— Ох, убирайтесь, в конце концов! Дочь мистера Рольфа в Париже. Это доказано.

— Каблограмма, присланная Хинклю? — Джексон покачал головой. — Это просто трюк. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал, что она здесь. Шейла попросила подругу послать от ее имени каблограмму. Я слышал их разговор с Джонсом. Уверяю вас, миссис Рольф, она ваша падчерица, Шейла Рольф. И она задумала вас уничтожить.

Хельга колебалась. Она не могла поверить в эту историю, но, глядя на Джексона, одновременно верила в нее. Тем более, как он узнал о каблограмме?

— Я проверю, — отрезала она, — но, если вы солгали, передам вас полиции. Я не шучу! Вы по-прежнему уверяете, что Терри Шилдс — Шейла Рольф?

Он кивнул:

— Клянусь. Погодите, если вы убедитесь в этом, то дадите мне пять тысяч долларов, чтобы я смог отсюда убраться?

— Если вы не лжете, — холодно сказала она, — я дам пятьсот долларов, которых хватит на дорогу.

— Господи! — Джексон ударил кулаком по столу. — При ваших-то деньгах! Мне нужно с чего-то начать на новом месте. Что для вас значат пять тысяч?

Хельга встала:

— Подождите здесь.

Она позвонила из гостиной на виллу в Парадиз-Сити. Прошло несколько минут, пока ее соединили, потом в трубке послышался сочный голос Хинкля:

— Резиденция мистера Рольфа.

— Хинкль! — С какой радостью и облегчением она слышала его. — Это миссис Рольф.

— Ах, мадам, я уже собирался звонить вам. Давно не имел от вас никаких вестей, — сказал он укоризненным тоном. — Я только что звонил в клинику. Никаких перемен, по-видимому, нет.

— Боюсь, что так. — Помедлив, она продолжала: — Простите, что не позвонила раньше, так как была очень занята.

— Рад слышать, мадам. Вы, наверное, чувствуете себя одинокой?

«Одинокой? — подумала Хельга. — Можете ли вы представить, как я одинока!»

— Как обстоят дела на вилле, Хинкль?

— Не совсем удовлетворительно, мадам. Я рад, что вернулся, и заверяю вас, к вашему приезду все будет сделано на совесть.

— Я в этом уверена. Вы получили каблограмму от Шейлы, которую я вам переслала?

— Получил, мадам. Она очень огорчила меня.

— Да, но молодежь такая беззаботная. Я уверена, она очень занята.

— Видимо, так, мадам. — Голос Хинкля звучал скорбно.

— Я все думаю о мисс Шейле. Вы можете ее описать? Какая жалость, что мы с ней не познакомились. Когда думаешь о человеке, хочется иметь представление о его внешности.

— Описать ее, мадам?