Ну, вот, я не удержался, и мое дурное расположение духа вышло наружу, и я боюсь, что оскорбил и огорчил вас. Пожалуйста, простите меня за это или выговорите за мою несправедливость. Насчет конспекта повести соображения тоже теоретические, потому что первая часть написана, вторая же пока не напечатана, не может считаться окончательно написанной, и я могу ее изменить и желаю иметь эту возможность изменить.
Так что мое возмущение против конспектов и предварительного чтения есть не гордость, а некоторое сознание своего писательского призвания, которое не может подчинить свою духовную деятельность писания каким-либо другим практическим соображениям. Тут что-то есть отвратительное и возмущающее душу. Вообще жалею, что решился на этот шаг, тем более, что вы не облегчаете мне его, как вы во многих случаях, любя меня, делали, и напротив, заставляете меня в нем раскаяться.
Ну, простите, пожалуйста, любящего вас, как всегда,
343. А. Ф. Марксу
Милостивый государь Адольф Федорович.
Я получил ваши два письма и корректуры*. Отвечаю на ваши вопросы и повторяю свои вопросы, на которые очень прошу вас ответить. Ваши вопросы:
1) Право первого печатания в Германии еще никому не отдано, но будет отдано тому изданию, которое предложит за него выгоднейшие условия. Дело это предоставлено мною Черткову (V. Tchertkoff. Maldon Essex, England), к которому немецкие переводчики и издатели имеют обратиться.
2) Переводы на иностранных языках, выходящие в России, могут появляться после выхода повести в вашем издании.
3) Главы от 18–40 вам высланы, остальные надеюсь выслать двумя частями не позже конца этого месяца. Так я думаю и так желаю, но хотя в том и мало вероятия, но могут встретиться препятствия — нездоровье, смерть, так как я нахожусь в процессе перерабатывания последней части.
Теперь мои вопросы и предложения:
1) В повести есть много мест нецензурных, и чем дальше я над нею работаю, тем этих нецензурных мест становится больше. Но это не должно препятствовать помещению повести в «Ниве». Для этого нужно поручить просмотреть повесть литератору, знающему требования цензуры, с тем, чтобы этот литератор-редактор исключил те места, которые он считает совсем нецензурными, и изменял сомнительные места так, чтобы они не представляли препятствий в цензурном отношении. Сделав же эти изменения, я просил бы прислать их ко мне для просмотра*.
Вот то, что касается цензурности.
2) О времени напечатания: я просил бы вас выпустить первые номера около половины января*.
3) Количество листов в каждом номере я просил бы вас определить теперь при расчете на 12 листов печатных.
В ожидании ответа остаюсь, с совершенным уважением, готовый к услугам
7 ноября 1898.
344. А. Ф. Марксу
Милостивый государь
Адольф Федорович,
Получил ваши корректуры и письмо*. Еще 30 глав, до 70 включительно, но еще не конец, вышлю вам дня через два. До конца будет еще глав 10, так что всех будет около 80.
Судя по тому, как идет дело у меня (у вас нет никакой задержки), я вижу, что я никак не буду в состоянии кончить к январю. Я думаю, что вы не успели бы, не успеет и Пастернак*. Кроме того, заграничные издатели просят меня отложить печатание до марта*.
Изо всего этого выходит то, что я очень просил бы вас отложить печатание до марта и в таком смысле и сделать объявления. Я думаю, что вы при этом ничего не потеряете, достоинство же вещи значительно выиграет. Я же буду вам за такую отсрочку очень благодарен.
Объявлять же вы смело можете, так как с выпуском нецензурных мест вещь, во всяком случае, появится в вашем журнале. На то, чтобы назвать это сочинение романом, я совершенно согласен. Что же касается до отрывка: «История матери»*, то я теперь так весь поглощен работой над «Воскресением», что не могу и думать о приготовлении другой вещи к печати.
Если вы согласны на мое предложение отложить печатание до марта*, то вы обяжете меня, известив меня об этом телеграммой с тем, чтобы я мог сообщить это известие ожидающим ответа заграничным издателям.
С совершенным уважением остаюсь готовый к услугам
17 ноября 1898.
345. С. А. Толстой