Том 19. Талисман. Поэмы и стихотворения

В тот год на липах у реки
Гудел пчелиный рой,
И говорили старики:
Запахло, мол, войной.

Глядим, на Виллисау, в дол —

Вся в пламени страна;
Эрцгерцог Леопольд пришел,
И с ним пришла война.

Австрийцы зря не тратят слов,

Их пыл неукротим:
«Мы всех швейцарских мужиков
Вчистую истребим».

Оружья звон и трубный стон

У цюрихских ворот,
И бархат вражеских знамен
Вдоль озера плывет.

«Эй, рыцари с низин, вы тут

Забрались в дебри гор.
Не ведая о том, что ждут
Вас гибель и позор.

Не будет вам пути назад,

Покайтесь-ка в грехах
Вы попадете прямо в ад,
Затеяв бой в горах».

«А есть ли тут отец святой,

Чтоб исповедь принять?» —
«Нет, он ушел за край родной
С врагами воевать.

Он вас благословить готов

Железным кулаком
И отпущение грехов
Вам даст своим копьем».

Но вот уж начало светать,

Роса в лугах блестит…
И видят жницы — наша рать
У Земпаха стоит.

Люцерн собрал своих солдат,

И прочен их союз:
И каждый мужеством объят,
Любой из них не трус.

Из Заячьего замка граф

Эрцгерцогу сказал:
«У горца, видно, смелый нрав,
Хоть мал он, да удал».

«Граф Заячий, ты заяц сам!» —

Тут Оксеншерн вспылил.
«Что будет — мы увидим там», —
Граф едко возразил.

Идут, сомкнув ряды полков,

Австрийцы молодцы…
У остроносых башмаков
Обрублены концы.

Они друг другу говорят:

«Похвастать нечем тут…
Рассеять горсточку солдат
Не столь великий труд».

Швейцарцы стали в тесный круг…

Услышал бог бойцов,
И радуга блеснула вдруг
Меж темных облаков.

Сердца как молоты стучат,

И, ко всему готов,
Швейцарский двинулся отряд
В атаку на врагов.

Тут зарычал австрийский лев

И гривою затряс…
И стрелы, злобно засвистев,
Посыпались на нас.

Копье и меч — все в ход пошло,

Был этот бой жесток…
Немало рыцарей легло
Уже у наших ног.

Но враг незыблемо стоит:

Лес копий — словно вал…
Тогда отважный Винкельрид
Товарищам сказал:

«Есть дома у меня жена,

И маленький сынок…
Прокормит их моя страна,
Победы близок срок.

Колонны рыцарей тверды

Пока стоят в строю…
Но сквозь стальные их ряды
Я братьям путь пробью».

Он ринулся в австрийский строй

И смел и разъярен…
Всем телом — грудью, головой
Упал на копья он.

Пять копий раздробили шлем,

В бока вонзились шесть…
Но он смятение успел
В ряды австрийцев внесть.

Самоотверженный герой,

Он первый льва смирил…
Своею кровью край родной
Он к воле возвратил.

В брешь, что пробита смельчаком,

Ударили друзья,
Копьем, секирою, клинком
Коля, рубя, разя.

И устрашенный Лев завыл,

Еще держась пока…
Но Горный Бык его добил,
Вонзив рога в бока.

Знамена Австрии в пыли

У Земпаха, в бою…
Немало рыцарей нашли
Могилу там свою.

Да, был эрцгерцог Леопольд

Несокрушим на вид,
Но на швейцарцев он пошел
И в прах он был разбит.

А телка говорит быку:

«Ну как мне не грустить?
Чужак явился, чтоб меня
В долине подоить.

А ты ужасным рогом так

Его распотрошил,
Что уж на кладбище чужак,
Чтоб к нам он путь забыл».

Австрийский рыцарь, бросив бой,

Стремительно бежит.
Вот в Земпахе он со слугой
У озера стоит.

И кличет рыбака скорей

По имени Ганс Рот:
«За деньги, друг, нас пожалей,
 И посади в свой бот».

Рыбак их вопли услыхал…

Награду взять готов,
Он сразу к берегу пристал
И принял беглецов.

Покуда ловко он гребет

Средь пенистых зыбей,
Вельможа знак слуге дает:
Мол, рыбака убей!

Рыбак, будь зорок! Быть беде!

Уже кинжал сверкнул,
Но Ганс увидел тень в воде
И челн перевернул.

А сам, вскарабкавшись на челн,

Их оглушил веслом:
«А ну-ка, похлебайте волн —
И марш на дно вдвоем!

Я нынче в озере поймал

Двух рыбок золотых:
Чешуйки блещут, как металл,
Да гниль внутри у них».

В родную Австрию спеша,

 Гонец летит домой:
«Худые вести, госпожа,
Убит хозяин мой.

У Земпаха в крови лежит

Труп герцога сейчас…»
«О боже, — дама говорит, —
Помилуй грешных нас!»

Какой же бард был вдохновлен

Сраженьем у стремнин?
Альберт-башмачник звался он,
Люцерна гражданин.

В ту ночь, ликуя и смеясь,

Он эту песнь сложил,
Из жаркой схватки возвратясь,
Где бог нас рассудил.