Том 2

Гаша. Выпила молча и присказки никакой не сказала. Это коровы мне отшибли память… За что вы тут пили?

Вера. За все. За весенний сев.

Мусий Петрович. Не за то пьет казак, что есть, а за то, что будет!

Нюрка. Нельзя по такой дороге на коровах возить, тяжело, порежем их, нечем будет потом пахать. Мы уж так думали с Гашей, Андрий Степанович. Сорок центнеров, двести сорок пудов, дело небольшое — перенесем на плечах. Пятнадцать километров, туда-сюда за день можно обернуться. По пуду возьмем — и то груз. Всей бригадой выйти — за два дня семена дома будут.

Одна из женщин (Мусию Петровичу, громко). Первая бригада на себе хочет семена носить из Глафировки.

Мусий Петрович. А-а! А на ком же? Раз коровы не везут, значит, на себе.

Андрий. Завтра поговорим в бригадах. Я не возражаю.

Кость Романович. Еще бы! Сто лет будешь, Андрий Степанович, ломать голову над графиками и не придумаешь того, что люди тебе подскажут… (Всем.) Вчера он два часа просидел у меня в райкоме со своими расчетами: столько-то плугов, такие-то нормы выработки, — сколько же месяцев будем сеять? Не знаю… По расчетам выходит — три месяца, до июля. Так нельзя же до июля! Не фрицам будем сеять — себе. То при немцах мы вам давали установку из нашего подпольного штаба: купите в каждую бригаду по две колоды карт и соревнуйтесь, кто меньше выработает.

Баба Галька. До июля сеять — до зимы только хлеба кушать.

Гаша. А вы, должно быть, Андрий Степанович, по вашим графикам и на подвозку семян от амбаров тягло планировали?

Андрий. Планировал, восемь коров.

Гаша. Ну, вот, на целых два плуга! А тут дело домашнее, и подавно можно без транспорта обойтись.

Кость Романович. Самое позднее, к середине мая надо нам закончить сев.

Павел(Андрию). Сколько ты тракторов учитывал?

Андрий. Два, сколько же. Больше не дадите?

Павел. Дадим. Еще соберем. Тебе, Гаша, будет машина.

Стешенко. Вот бы еще дерноснимы к плугам приделать. Когда мы уже начнем пахать по всем правилам? Меньше посева осилим, так хоть бы лучше землю обработать.

Андрий. А этот со своими агроправилами! Где я тебе возьму кузнеца, чтоб поделал те дерноснимы? Сами бабы сеялки ремонтируют… Поп со своим, а черт со своим!

Кость Романович. Как, как? (На Стешенко.) Вы что тут — не ладите? Притесняет он науку? Это у него старая болезнь!..

Андрий. Он меня притесняет, а не я его. Хочет такие агроправила навязать бригадирам, что меня же первого придется судить за нарушения. А условий не учитывает. Перекрестный сев? Не могу. Два раза сеялку туда-сюда гонять — не могу. Яровизация? Делай, пожалуйста. Опыты? Бери, кого хочешь. Вот Катерина будет опытами заниматься. Удобрения нужны? Дадим, если колхозу дадут. Пусть собирают пока золу, куриный помет. Только кур у нас не осталось… Верите, Кость Романович, — лежу ночью, рассвет уже близко, а петухи в селе не поют.

Кость Романович. Насчет петухов есть пословица: «Хочь спивают пивни, хочь не спивают, а день будэ!»

Мусий Петрович опять затягивает: «Ще третьи пивни не спивалы».

Вера. Да бросьте вы! Вот дал бог голосу — скрипит, как немазаный журавель на колодце. Давайте мы, бабы, споем. Что они все про посевную? Собрание у нас продолжается или праздник? Какую споем? «На захид солнце»? Можно, Кость Романович?

Кость Романович. Давно хочу послушать.

Вера запевает: «На захид солнце похылылось…»

(Андрию.) В это нам не мешает поверить, что с меньшей площади посева, при хорошей агротехнике, можно больше урожая взять, чем раньше брали со всей площади… Вот товарищ Чумаков на фронте жил ненавистью. Ну что ж, война скоро кончится. А враги у нас есть. Надо быстрее богатеть, быстрее силы набираться!

Андрий(тихо). Я понимаю, Кость Романович, вам тут иначе и нельзя говорить. Начинать год — надо верить, что сделаем что-то. Такая ваша обязанность — подбадривать нас. А небось ночью, дома, и вам страшно становится?

Кость Романович. Что?.. Что ты мне шепчешь на ухо? На этот вопрос я и громко отвечу. Страшно бывает, да. И сегодня страшно стало, когда в трех колхозах в праздничный день песен не услышал… Пять сел спалили немцы дотла. Там еще хуже, чем у вас. И коровы ни одной не осталось. Чем пахать? А посеять надо. Что же делать? Вот к вам пришел за советом… Так бывает мне тяжело, будто первый год работаю секретарем райкома. Но я, когда мне тяжело, не прячусь от людей (на Павла), как вот Чумаков. Я в лесу привык все время проводить с бойцами.

Павел. Откуда вы это взяли, Кость Романович, что я от людей прячусь?