Том 2. Драмы

Так буду я одет достаточно прилично.

(Набрасывает зеленый плащ себе на плечи, а на его место укладывает в комод свой плащ, тщательно его сложив; затем кладет туда же свою шляпу, засовывает ее под плащ и задвигает ящик. Гордо расхаживает по комнате, закутавшись в роскошный плащ, вышитый золотом.)

Итак, все позади — скитания и плен.

Я снова здесь. Да, да, милейший мой кузен!

Вы к тиграм в Африку сослать меня хотели?

Но я вам отомщу! Вы не добьетесь цели.

Да, я вам отомщу, и страшной будет месть!

Вот только дайте мне как следует поесть, —

В сопровождении моей беспутной шайки,

Под именем своим, открыто, без утайки,

Явлюсь в ваш дом — и вас моим кредиторам

На растерзание живого я отдам!

(Заметив в углу великолепную пару сапог с кружевными отворотами, сбрасывает свои старые сапоги и бесцеремонно надевает новые.)

Теперь обследую я мой приют случайный.

(Осматривает всю комнату.)

Здесь словно дышит все трагическою тайной.

Закрыты ставни все, и двери на замке, —

Какая-то тюрьма от мира вдалеке.

Как будто бы сюда лишь сверху попадают —

Да, сверху, как вино в бутылки наливают.

(Со вздохом.)

Что может лучше быть хорошего вина?

(Замечает дверцу направо.)

Вот дверца. Поглядеть, куда ведет она!

(Открывает дверцу, быстро входит в соседнюю комнату и возвращается, жестами выражая изумление.)

Тайник без выхода! Да где ж я очутился?

Но хорошо, что я от альгвасилов скрылся!

(Идет к двери в глубине, открывает ее и заглядывает внутрь; затем захлопывает дверь и возвращается на авансцену.)

Все пусто. Ну так что ж? И что плохого в том,

Что вижу в первый раз подобный странный дом?

(Снова усаживается в кресло, зевает и почти тотчас же встает.)

Вот положение! Мой бог, какая скука!

(Заметив угловой шкафчик в левой стене.)

Как будто книжный шкаф?

(Подходит и открывает шкаф. Оказывается, это кладовая, наполненная всякой снедью.)

Смотрите, что за штука!

Тут все для завтрака: вино, паштет, арбуз...

О! Угощение на самый тонкий вкус!

Я был предубежден: прекрасное жилище,

И превосходный тут запас питья и пищи.

(Рассматривает бутылки.)

Почтенный книжный шкаф! Какие книги в нем!

(Берет круглый столик, стоящий в углу, переносит его на авансцену и весело расставляет бутылки и блюда. Добавляет стакан, тарелку, вилку и прочее. Затем берет одну из бутылок.)

Вот это мы сперва внимательно прочтем!

(Наливает стакан и выпивает залпом.)

Произведение великого поэта,

Что солнцем мы зовем! О, с чем сравнится это?

(Садится, наливает второй стакан и пьет.)

С какою книгою? В какой же из поэм

Найдем такой огонь и вкус?

(Пьет.)

Теперь поем.

(Принимается за паштет.)

О псы проклятые! Но я их сбил со следа.

(Ест.)

Вот украшение для царского обеда!

А вдруг появится хозяин?

(Идет к шкафу и, взяв оттуда стакан и прибор, ставит их на стол.)

Ничего:

Мой завтрак разделить я приглашу его!

Ох, только бы меня не выгнал он отсюда!

Скорее поспешу очистить лучше блюдо.

(Накладывает себе полную тарелку.)

Покончив с завтраком, я осмотрю весь дом.

Но интересно знать — кто проживает в нем?

На свете всякое бывает — и, пожалуй,

Хозяин этих мест веселый, добрый малый.

Тут не без женщины: пари держу, что тут

Таинственной любви какой-нибудь приют.

Чего бояться? Я не преступил закона;

Хозяин не понес особого урона.

Приюта у него я попрошу, как встарь

Просили в Греции,

(становится на одно колено и обхватывает стол руками)

обняв чужой алтарь.

(Пьет.)

Нет, у плохих людей, конечно, не бывает

Подобного вина! А если пожелает

Пожаловать сюда, то милости прошу.

Так, решено: себя назвать я поспешу.

Дон Цезарь де Басан, не нойте и не трусьте!

А! Вы попляшете, любезный дон Саллюстий!

Вы рады будете, проклятый негодяй,

Когда к вам свалится, как с неба, невзначай

Сафари! Шалопай! Бандит! Бездомный нищий!

Извольте-ка его принять в своем жилище!

Дон Цезарь де Басан — двоюродный ваш брат.