Том 2. Охотница из Аккана

— А вы когда-нибудь пробовали сказать человеку стоимостью в сорок миллионов долларов что-то, чему он не хочет верить? — спросил директор. — Он хочет считать, что ваш кузен — Джордж Дэнби. А если это так, то верно и то, что мы обнаружили способ делать человека снова молодым. Моргеншталь хочет этому верить больше, чем чему-либо еще на Земле.

— Скажите ему очень вежливо, что он ошибается, — сказал Гарольд Миллер. — Скажите, что, если мы добьемся успеха, он будет первым, который узнает об этом.

— Я уже говорил ему это, — ответил директор. — Но он не успокоился. Он твердо убежден, что ваш кузен — Джордж Дэнби. Он так уверен в этом, что даже у меня начали возникать сомнения. — Клакстон пристально взглянул на Гарольда Миллера. — Моргеншталь утверждает, что мы скрываем от него этот метод. Я знаю, что это бессмыслица. Я ничего не скрываю от него. А вы ничего не скрываете от меня?

— Что?..

После этого слова, произнесенного Миллером, в лаборатории стало очень тихо. Грофф и Клерборн молчали.

— Кто этот человек, которого вы представили мне вашим кузеном? — продолжал директор.

— Н-ну...

Очевидно, лицо Миллера выдало его, потому что директор продолжал:

— Значит, вы все же что-то скрываете от меня!

— Я этого не говорил.

— Может, и не говорили, но выражение вашего лица все сказало за вас. Что происходит, Миллер? Я имею право знать.

— Я не могу сказать вам, — ответил Гарольд Миллер.

— Я имею право знать, — повторил директор.

Он не кричал, не махал руками. Он не угрожал и не упрашивал. Он говорил уверенно, спокойно и тихо. Гарольд Миллер съежился. Это было труднее вынести, чем вспышку директорского гнева.

— Я рассказал бы вам, если бы мог. Кое-что происходит, практически, мы гораздо ближе к цели, чем когда-либо.

— Что?!

Миллер кивнул.

— Чего вы добились?

— Это не мой секрет. Но я обещаю вам, что, если у нас все получится, вы будете первым человеком, которому мы все расскажем.

— Боже! — Глаза директора вспыхнули. — Вы хотите сказать, что близки к решению этой задачи?

— Пока еще нет, но, думаю, будем. Мы только начали работать над этим.

— И этот человек, ваш кузен, замешан в этом?

— Да.

— И вы не можете сказать мне, что это?

— Нет.

По директорскому лицу было видно, что он пытается принять какое-то решение.

— Ладно, — медленно проговорил он. — Я уважаю ваше право на тайну, но...

Его глаза снова вспыхнули. Он развернулся и ушел, хлопнув дверью.

— Вот теперь мы в дерьме, — глухо сказал Клерборн. — Он спустит на нас всех собак.

— Не думаю, — покачал головой Миллер.

Через десять минут дверь снова открылась, и вошел директор. Он тяжело дышал и на ходу снимал пиджак. Потом снял белый лабораторный халат, висевший на вешалке на стене.

— Не знаю, что у вас есть, парни, или что вы делаете, но я приму в этом участие.

— Что?

Директор энергично кивнул.

— С этого времени администрированием будет заниматься кто-нибудь другой. Да пусть ею занимается хоть ООН! Я возвращаюсь к исследовательской работе. Я с вами. Я дам вам любую клятву хранить тайну, какую вы потребуете от меня. Я сохраню ваш секрет, чего бы мне это не стоило, но я работал над этим в течение многих лет, и никто не помешает мне вернуться в науку.

Он говорил это, как человек, который точно знает, что говорит, и имеет в виду именно то, что говорит. Все трое уставились на него с недоверием.

— А как же Моргеншталь? — спросил Гарольд Миллер.

— К черту Моргеншталя! Я просто выставил его через парадную дверь!

Все трое биохимика глядели на него широко раскрытыми глазами.

— Вы имеете в виду, в буквальном смысле слова? — спросил, наконец, Миллер. — Вы вытолкали его из дверей?

— Я даже ушиб ногу на заключительной стадии. Ну что вы глядите на меня, как три старые девы, попавшие на пляж нудистов? В глубине души я уже много лет хотел дать Моргеншталю хорошего пинка под зад. И, наконец, сделал это. Давайте, парни, рассказывайте, что у вас есть. С этого момента я работаю с вами в лаборатории.

Оставшуюся часть дня они потратили, рассказывая ему все, что он хотел знать. Директор слушал, задавал вопросы, то кивал, то качал головой.

— Это невозможно. Но, раз вы говорите, это действительно произошло. И действительно, если направление нашей работы было верно, то что-то подобное должно было произойти с кем-то. Существует один шанс на миллиарды, что возникнет мутация, в результате которой человек станет стареть гораздо медленнее. Но то, что именно мы наткнулись на такого человека и можем использовать его для опытов, слишком уж хорошо, чтобы быть правдой. — Биохимики только поражались переменам, происшедшим в их директоре. — Нам нужен этот человек, Гарольд Миллер, Джордж Дэнби или как там его зовут. Пусть он придет сюда завтра с утра, чтобы исследования продолжались.

— А что будет с Моргеншталем?

— Да черт с ним! Он может забирать свои деньги и катиться ко всем чертям свинячьим! — Директор усмехнулся. — Главное, завтра утром верните сюда Гарольда Миллера. Он куда важнее, чем все Моргенштали на Земле.

Молодой Гарольд тут же позвонил Старому Гарольду, чтобы сообщить прекрасные новости.