Том 2. Проза

Враги в очередной раз обманули Зямзикова, как обманывали всегда русский народ. Они использовали его в своих гнусных целях — вот почему вчера так гнусно ухмылялся Миша, протягивая ему деньги. Вот почему запугивал его Голос. Им нужно было, чтобы Викентий открыл для полчища жутких тварей дверь в этот мир. Зямзиков дико закричал не своим голосом. Кровь текла по лицу, где-то на полу жутко хрипел умирающий таракан, а проникшие в мозг покемоны доедали последние остатки разума.

I

Ларек, принадлежавший ПБОЮЛ «Ахундов А. А.», обеспечивал население товарами повседневного спроса: спиртными напитками, сигаретами, сушеным планктоном в пакетиках, презервативами «Vizit» в ассортименте и прочей чепухой, без которой современный человек не мыслит своего существования.

Продавцов у Ахундова было двое. Любой, кто посмотрел бы на них, решил, что попали они в ларек не случайно, а после тщательного кастинга: представить, чтобы подобная пара могла сложиться стихийно, было труднее, чем поверить в самопроизвольное зарождение жизни из первобытного бульона — настолько полную противоположность друг другу являли два приказчика. И как бы удивился наш гипотетический «любой», если бы узнал, что перед ним два родных брата, единокровных и единоутробных.

Старший Углаков, здоровенный детина с неприветливым лицом того типа, который в народе именуют «будкой» или «ряхой», кардинально не походил на Углакова Антона — субтильного блондина в очках фасона, который с легкой руки Николая Добролюбова, Джона Леннона и Егора Летова стал чуть ли не униформой интеллектуалов-нонконформистов. Стоит ли разъяснять, что не только физическая, но и духовная природа братьев удивляла контрастами. Однако, несмотря на это, их жизненные пути до сих пор так и не разошлись. Впрочем, каких только чудес не бывает между братьями!

Предприятие Ахундова, выгодно расположенное между аркой ворот, которые вели во двор, где находился штаб какой-то патриотической организации, и входом в ночной танцевальный клуб «Конвульсия», процветало. Патриоты исправно закупали крупные партии незамысловатых товаров, чем обеспечивали экономическую стабильность бизнеса, люди же из клуба, не покупали ничего, кроме сигарет (охрана все равно отбирала спиртное на входе), но, как вскоре выяснилось, были основой уже даже не стабильности, а полномасштабного просперити. Выяснилось это не далее чем на третий день с начала трудовой деятельности братьев Углаковых в торговой точке, предыдущего обитателя которой незадолго до этого увезли в даль светлую молодцы из ФСКН.

Неприметный прыщеватый человек подошел к старшему из братьев, отвел его в сторону, показал корочки и попросил зайти через час в подсобное помещение рюмочной «У Веселой белочки». Там, посреди ящиков и пустых кегов, он предложил Даниилу Углакову простой выбор между крупными неприятностями и взаимовыгодным сотрудничеством. Поскольку Дэн уже видел корочку, на принятие правильного решения у него ушло примерно десять секунд.

Прервавшаяся было на неделю торговля разноцветными таблетками, расписными промокашками и сверкающими порошками быстро восстановила прежний оборот. Миша честно выплачивал Дэну положенный процент, но Дэн все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Ему не давала покоя незавидная участь своего предшественника. Впрочем, деньги убивают всякий страх в душе игрока, а Дэн был игрок.

Удивительно, но братья прекрасно дополняли друг друга в торговле: люди, нырявшие направо, в арку, уносили с собой купленные у Антона спиртные напитки, а люди, уходившие налево, активно приобретали запретный товар у Даниила. Обратного не случалось никогда: очевидно патриотам было прикольно затариваться бухлом у юноши с внешностью «антифа», а клубберам — синтетическими наркотиками у персонажа с обликом ушедшего на покой скинхеда.

В тот вечер Миша вручил Дэну конверт, в котором лежала пара десятков маленьких порций расфасованного по пакетикам оранжевого порошка. (Конверт этот — обычный белый замызганный конверт — почему-то всегда уже лежал перед Мишей на столе, когда Дэн входил в помещение. Миша всегда просил передавать ему деньги за товар в том же конверте, который Дэн клал перед ним на стол. Дэн ни разу не рискнул поинтересоваться причиной этой маленькой странности.)

— С какой телегой толкать? — поинтересовался Дэн, взяв со стола конверт.

— Текст такой, — деловито разъяснил Миша. — «Вроде обычной кислой, только прет пару суток, причем по-черному. И приход тормозной — часов через шесть накроет, не раньше. Экспериментальная партия — хохлы делают на основе генетически модифицированных апельсинов». Если скажут что-нибудь вроде «Так ведь крышу снесет!», отвечай что-нибудь вроде «Так ты ж этого и хочешь!».

— Но ведь и вправду, блин, снесет! — ужаснулся Дэн.

— Ну и пусть сносит, — хмыкнул Миша. — Тебе что, этих уродов жаль? Они же все пидоры, даже те, что с бабами спят.

Пидоров и наркоманов Дэн не любил и жалеть их не собирался. С конвертом в кармане он вернулся на рабочее место.