Том 2. Проза

SURABAYA JOHNNY (Brecht — Weil)

Мне тогда было только шестнадцать,

Ты на берег сошел с корабля.
Ты велел мне собрать мои вещи
И во всем слушать только тебя.
Я спросила: «Ты парень серьезный
Или просто бродяга морской?»
Ты сказал: «Я железнодорожник,
И на службе тружусь день-деньской».
Ты мне солгал, Джимми, ты мне солгал.
Ты клятвам цену, Джимми, сначала знал.
Мне ненавистен, Джимми, твой наглый смех.
Вынь трубку изо рта, скотина!

Сурабайя Джимми, умирает мечта.

Сурабайя Джимми, и в груди — пустота.
Сурабайя Джимми, губы слаще вина.
Ты — негодяй, Джимми, но я в тебя влюблена.

Поначалу ты был просто ангел,

Подарил мне платок и кольцо.
Но уже на вторую неделю,
Рассмеявшись, мне плюнул в лицо.
Я искала тебя по притонам
И у двери борделя ждала,
Постарела за год лет на двадцать
И ночами почти не спала.
За деньги ты, Джимми, меня любил.
Забрал ты все, Джимми, все прокутил.
Скажи мне правду, Джимми, я все прощу…
Да перестань ухмыляться, я кому говорю!

Сурабайя Джимми, умирает мечта.

Сурабайя Джимми, и в груди — пустота.
Сурабайя Джимми, губы слаще вина.
Ты — негодяй, Джимми, но я в тебя влюблена.

Где бы мы ни сходили на берег,

В кабаках тебя ждали друзья,
И тогда наконец поняла я,
Что не знала тебя только я…
Вновь и вновь меня будят под утро
Крики чаек и серый рассвет,
Я спросонья ищу твои губы,
Но тебя никогда рядом нет.
Ах, ты жесток, Джимми! Ты просто дрянь.
Опять ушел ты? В такую рань?
Но я люблю, Джимми, тебя, как встарь.
Что в этом смешного, Джимми?

Сурабайя Джимми, умирает мечта.

Сурабайя Джимми, и в груди — пустота.
Сурабайя Джимми, губы слаще вина.
Ты — негодяй, Джимми, но я в тебя влюблена…

ДМИ. Отвратительный тип! Неужели твоя мама до сих пор ждет его на берегу!

ДО. Уже нет.

ДМИ. Так значит, любовь умерла?

ДО. Да, вместе с мамой.

ДМИ (откашливается). Извини. Как жаль, что меня тоже зовут Джимми. Это имя напоминает тебе о мерзавце, который разбил сердце твоей матери.

ДО. Это был мой отец.

ДМИ (окончательно смущенный). Твой отец?

ДО. Моя мать была виновата сама. Если женщина дает деньги мужчине, мужчина вынужден их где-то тратить.

ДМИ (возбужденно). Пусть меня тоже зовут Джимми, но я никогда не поступил бы так! Семь долгих лет я валил лес на Аляске — стужа, замерзшие звезды, волки и медведи — порой бывало так холодно, что нельзя было выйти из хижины — подошвы ботинок примерзали к снегу. Но все эти семь лет я был верен той, что приходила ко мне в сновидениях. И я буду ей верен всегда.

ДО. И кто же она такая?

ДМИ. Она — это ты.

ДО испускает пронзительный визг. ДМИ смотрит на нее с недоумением. ДО повторяет визг, но уже с явной целью произвести впечатление на Джимми.

ДО. Я хотела сказать, что я ужасно рада. Вечная верность — да я сама всегда мечтала о ней. Это же самый высокий тариф! Сто долларов в день и ни центом меньше.

ДМИ. Какие сто долларов?

ДО. Ну как же — на раз двадцать, на ночь — пятьдесят, на целый день — сотня. В вечности — бесконечно много дней. Значит, умножаем сто долларов на бесконечность и получаем… (пытается сосчитать) и что же получаем? …На жизнь хватит.

ДМИ (уязвленно). Я, кажется, говорю о любви.

ДО. Я тоже. Просто о любви можно говорить по-разному.

ДМИ (беря себя в руки). Хорошо. Ради мечты я готов на все — деньги не имеют значения. Дженни, согласна ли ты быть мне вечно верной на твоих… эээ… условиях?