Том 2. Робинзоны космоса (СБОРНИК)

Но было уже слишком поздно. Один из космолетов ударил меня по правому крылу, и оно с треском раздираемого легкого металла отломилось. Земля перевернулась подо мной и начала быстро приближаться. Со всех сторон от изувеченного планера свистел воздух.

— Оторви приборную панель! Скорее, Хорк, скорее!

Растерявшись, я потерял несколько драгоценных секунд.

Наконец я нагнулся, просунул руки под приборную панель и потянул ее на себя. Она отскочила целиком, и я увидел знакомый щит управления космолета. Теперь я знал, что делать, и попытался замедлить падение. Это мне удалось лишь наполовину. Остатки планера коснулись земли со слабым ударом, впечатав меня лицом в ветровое стекло. Вытерев набегавшую на глаза кровь, я посмотрел на небо. Там оставался только один планер с наполовину отсеченным крылом: он быстро терял высоту. Это был № 1, планер Кельбика. Планер № 2, на котором летела Рения, исчез.

Я спрыгнул на землю и, зацепившись за торчавшую железяку, порвал комбинезон. Планер Кельбика коснулся земли в нескольких сотнях метров от меня, проскользил дальше и разбился о дерево. Чуть поодаль, почти в водах Кераля, я заметил обломки планера Рении и, сам не свой, со всех ног припустил к ним. Рения, согнувшись пополам, лежала в искореженной кабине. Она была без сознания. Я попытался вытащить ее, но сразу у меня это не вышло.

— Не так. Сдвинь дверцу чуть назад, она отъедет по пазу, — услышал я спокойный голос Кельбика.

Я обернулся. Через все лицо его тянулся бледный и вздувшийся шрам, из которого уже начинала сочиться кровь.

Вдвоем нам удалось вытащить Рению, и мы уложили ее на песок под уцелевшим крылом. Кельбик, который, как любой пилот, обладал навыками оказания первой помощи, склонился над ней.

— Ничего серьезного, полагаю. Обморок от потрясения.

И действительно, спустя несколько мгновений Рения пришла в себя. С момента появления в небе врага прошло не более пяти минут.

— Что ты думаешь об этой атаке, Кельбик? — спросил я.

— Да такое ни с чем не спутаешь! Есть у них на то основания или же нет, но фаталисты — те, что еще уцелели! — решили, что тебя нужно грохнуть. Возможно, в это же время они пытались покончить и с другими членами Совета, хотя в этом я сомневаюсь. Меня больше тревожит то, что для такого камуфляжа космолетов под планеры требовались определенные технические навыки, которыми обладает далеко не каждый. Должно быть, среди фаталистов есть и текны. Текны-фаталисты... Даже и не верится!

— Может, у них есть свои специалисты? В конце концов, для людей, решивших пойти против закона, это не так уж и невозможно. Возможно даже, у них есть свои собственные тайные мастерские...

— Даже не знаю, какая из этих гипотез хуже, — вмешалась Рения. — Что меня удивляет, так это то, что они промахнулись. Почему они не ударили прямо по фюзеляжу? Тогда бы нам точно была крышка!

— Обломки планеров рассказали бы, как все было, Рения, и тогда бы начались поиски виновных. А крыло может и само отломиться, особенно в бурю, которая вот-вот разразится, судя по тому, как затянуло небо, а это уже наводит на мысль, что у наших врагов есть сообщники и в метеорологической службе. В общем, я рад, что сумел предвидеть нечто подобное и распорядился установить на наших планерах небольшие космодвигатели, недостаточные для полетов, но вполне пригодные в качестве парашютов...

— Так вот почему планер казался мне таким тяжелым!

— Да, именно поэтому. А сейчас нам остается только сообщить о своем местоположении в Хури-Хольдэ и ждать, пока нас подберут.

— Не думаю, что они так легко откажутся от мысли разделаться с нами, — сказал я. — Давайте-ка поспешим!

Сначала мы испробовали радиопередатчик Рении, но он вышел из строя. Передатчик Кельбика вообще был разбит всмятку, и к моему планеру мы шли уже с некоторым беспокойством. К счастью, мой аппарат, хоть он и был поврежден, починить было нетрудно, — этим-то я и занялся. Рения чуть отошла в сторону леса. Я уж хотел было крикнуть ей, чтобы возвращалась, но потом резонно решил, что у нее при себе фульгуратор, с которым ей не страшен ни один зверь.

Что до Кельбика, то он вооружен не был. Я попросил его посторожить возле планера, пока я налаживаю радиопередатчик. Я уже почти закончил настройку, когда он окликнул меня:

— Хорк, люди!

Их было семеро, внезапно возникших из густых зарослей. Какой-либо отличительной униформы — строгого серого одеяния текнов, к примеру, или же легких, с напуском, халатов триллов — они не носили: на них были длинные черные тоги, развевающиеся на ветру. Прежде чем выйти из кабины, я проверил свой маленький фульгуратор и взглянул в том направлении, куда пошла Рения. Ее видно не было.

Небо темнело с каждой секундой, синеватый и рассеянный, как при каком-нибудь катаклизме, свет заливал песчаный берег, река с глухим рокотом катила черные волны. Среди туч промелькнула молния.

— Кто вы такие? — прокричал Кельбик. — Вас послал за нами Совет?

Они не ответили, но рассредоточились по пляжу. Я скатился на землю с дальней от них стороны планера.