Том 2. Робинзоны космоса (СБОРНИК)

Придя в себя, я почувствовал, что крепко связан. Возле меня, с распухшим лицом, неподвижно лежал Кельбик. Рядом, спиной ко мне, стоял часовой; чуть поодаль сидели прямо на земле с полтора десятка мужчин и о чем-то тихо переговаривались. Никого из них я не знал. Внезапно один поднялся и подошел ко мне.

— Безумен тот, — проговорил он, — кто желает воспрепятствовать жребию Судьбы! Или тебя направляла твоя гордость, о теки? Ты должен бы знать, что любого, кто идет против божественных планов, ждет неизбежная смерть. Да и вообще, к чему спасать тело, если при этом ты теряешь Душу?

Я не соизволил ответить. Даже тот факт, что все верующие — за исключением разве что фаталистов — высказались за наше величайшее начинание, ничего не значил для этих фанатиков. У них была своя Истина — единственная и исключительная! Они бы скорее допустили, чтобы погиб мир, нежели она!

Внезапно деревья на краю леса раздвинулись, и на поляну вышли четыре слона, за которыми неторопливо выступало все стадо. Фаталисты не обратили на них внимания. Слоны в заповеднике давно привыкли к посетителям и никогда не трогали людей. Однако эти, видимо, были чем-то заинтересованы. Они обошли группу фанатиков с двух сторон, приблизились к нам. И вдруг я услышал звонкий голос Рении:

— Теперь, Хлларк! Теперь!

Самый крупный слон повернулся, взмахом хобота оттолкнул часового и легко подхватил меня. Другой слон так же аккуратно поднял еще не пришедшего в себя Кельбика. Вожак нес меня, обхватив хоботом поперек туловище так, что голова и ноги мои свешивались. Напрягая шею, я поднял голову: черные фигуры в панике разбегались.

— Сюда, Хлларк!

Мой слон двинулся к лесу, и тогда прозвучали выстрелы. Пуля, предназначенная мне, попала ему в хобот. Затрубив от ярости, слон выпустил меня, и я больно ударился о землю. Вожак развернулся на месте и ринулся на врагов, за ним устремилось все стадо. Крики ужаса, топот, отдельные выстрелы — и все смолкло. Растрепанная, в порванном платье, Рения склонилась надо мной, торопливо развязывая мои путы. Я с трудом поднялся, руки и ноги у меня затекли. Черные бесформенные пятна на поляне — вот и все, что осталось от фаталистов, которых настигли слоны.

— Что с Кельбиком? — спросил я.

— Он жив.

— Как тебе удалось приручить этих слонов, Рения?

— Это не слоны, Хорк, а параслоны!

Я пригляделся к хоботным повнимательнее. Они уже успокоились. С первого взгляда они ничем не отличались от обыкновенных слонов, только головы их показались мне более крупными, а лбы — более выпуклыми. И я вспомнил трагический эксперимент Биолика.

Этот биолог, живший за пять веков до меня, рассчитывал создать сверхлюдей. Он с успехом провел серию опытов над крупными хищниками и слонами; толщина костных тканей черепа у них уменьшилась, а мозг почти вдвое увеличился в объеме и одновременно стал гораздо сложнее. В результате разум параслонов достиг уровня разума пяти- или шестилетнего ребенка. И этот разум, развившийся у них благодаря контролируемым мутациям, стал наследственным. Ободренный успехом, Биолик, не предупредив об этом Совет, начал ставить эксперименты на собственной семье. Результаты оказались столь ужасными, что он покончил с собой. По всей видимости, человеческий разум невозможно было развить таким способом. Однако параслоны, как и паральвы, уцелели и продолжали размножаться. Их присутствие в заповедниках никого не стесняло, но, как правило, они сторонились людей и, благодаря своему уму, умело избегали с ними встреч.

Углубившись в лес, Рения увидела большой космолет, заходивший на посадку. Сначала она решила, что это посланцы Совета, побежала к кораблю, но вовремя поняла, что ошиблась. После этого ей самой пришлось спасаться от преследователей; она заблудилась в лесу, потеряла свой фульгуратор, пробираясь через болота, и, наконец, присела на пенек и заплакала. Там-то ее и нашел уже ночью, после грозы, вожак параслонов Хлларк. Хлларк когда-то дружил — закон запрещал владеть параживотными — с одним химиком из Акелиоры и потому немного понимал человеческую речь. Рения терпеливо объяснила ему ситуацию и в конечном счете уговорила прийти нам на помощь. Должно быть, это было забавное зрелище: юная девушка в лохмотьях, пытающаяся на какой-то залитой лунным светом поляне заключить союз с великолепным животным. В итоге Хлларк собрал свое стадо и, усадив Рению себе на спину, повел сородичей за собой.

Сейчас он возвращался к нам на своих огромных рыжих ногах, с довольным видом помахивая хоботом. Пуля только оцарапала его, и рана была пустяковой. Рения негромко заговорила с ним, выбирая самые простые слова. Хлларк кивнул головой. Мы с Ренией поднялись на его спину, Кельбик забрался на другого слона, и мы двинулись к реке.