Христос воскрес, моя Ревекка!Сегодня следуя душойЗакону бога-человека,С тобой целуюсь, ангел мой.А завтра к вере МоисеяЗа поцелуй я не робеяГотов, еврейка, приступить –И даже то тебе вручить,Чем можно верного евреяОт православных отличить.
«Куда вы? за город конечно,Зефиром утренним дышатьИ с вашей музою мечтатьУединенно и беспечно?»– Нет, я сбираюсь на базар,Люблю базарное волненье,Скуфьи жидов, усы болгарИ спор и крик, и торга жар,Нарядов пестрое стесненье.Люблю толпу, лохмотья, шум –И жадной черни лай свободный.«Так – наблюдаете – ваш умИ здесь вникает в дух народный.Сопровождать вас рад бы я,Чтоб слышать ваши замечанья;Но службы долг зовет меня,Простите, нам не до гулянья».– Куда ж? –«В острог – сегодня мыВыпровождаем из тюрьмыЗа молдаванскую границу. . . . . . Кирджали».
Мой милый, как несправедливыТвои ревнивые мечты:Я позабыл любви призывыИ плен опасной красоты;Свободы друг миролюбивый,В толпе красавиц молодыхЯ, равнодушный и ленивый,Своих богов не вижу в них.Их томный взор, приветный лепетУже не властны надо мной.Забыло сердце нежный трепетИ пламя юности живой.Теперь уж мне влюбиться трудно,Вздыхать неловко и смешно,Надежде верить безрассудно,Мужей обманывать грешно.Прошел веселый жизни праздник.Как мой задумчивый проказник,Как Баратынский, я твержу1:«Нельзя ль найти подруги нежной?Нельзя ль найти любви надежной?»И ничего не нахожу.Оставя счастья призрак ложный,Без упоительных страстей,Я стал наперсник осторожныйМоих неопытных друзей.Когда любовник исступленный,Тоскуя, плачет предо мнойИ для красавицы надменнойКлянется жертвовать собой;Когда в жару своих желанийС восторгом изъясняет онНеясных, темных ожиданийОбманчивый, но сладкий сонИ, крепко руку сжав у друга,Клянет ревнивого супругаИли докучливую мать, –Его безумным увереньямИ поминутным повтореньямЛюблю с участием внимать;Я льщу слепой его надежде,Я молод юностью чужойИ говорю: так было преждеВо время оно и со мной.