Том 26, ч.2

во-вторых, нигде на свете капиталистическое производство, начиная с эпохи Генриха VII, не расправлялось так беспощадно с традиционными земледельческими порядками, нигде оно не создавало для себя таких адекватных условий, нигде не подчиняло себе эти условия до такой степени. Англия в этом отношении — самая революционная страна в мире. Все исторически унаследованные распорядки, там, где они противоречили условиям капиталистического производства в земледелии или не соответствовали этим условиям, были беспощадно сметены: не только изменено расположение сельских поселений, но сметены сами эти поселения; не только сметены жилища и места поселения сельскохозяйственного населения, но и само это население; не только сметены исконные центры хозяйства, но и само это хозяйство. У немцев, например, экономические распорядки определяются традиционными отношениями различных земельных владений, расположением хозяйственных центров, известными местами скопления населения. У англичан исторические распорядки земледелия были постепенно созданы капиталом, начиная с конца XV века. Обычное в Соединенном Королевстве техническое выражение «Clearing of estates»^{65} не встречается ни в одной континентальной стране. А что означает это «clearing ofestates»? Оно означает, что не считались совершенно ни с оседлым населением — его выгоняли, — ни с существующими деревнями — их сравнивали с землей, — ни с хозяйственными постройками — их отдавали на слом, — ни с данными видами сельского хозяйства — их меняли одним ударом, превращая, например, пахотные поля в выгон для скота; — одним словом, не принимали всех условий производства в том виде, как они существовали по традиции, а исторически создавали эти условия в такой форме, чтобы они отвечали в каждом данном случае требованиям самого выгодного применения капитала. Постольку, следовательно, действительно не существует собственности на землю; эта собственность предоставляет капиталу — фермеру — свободу хозяйничанья, так как ее интересует исключительно получение денежного дохода. Какой-нибудь померанский помещик^{66}, у которого в голове только и есть, что стародедовские [angestammte] земельные владения, центры хозяйства, сельскохозяйственная коллегия и т. п., может поэтому в ужасе всплескивать руками по поводу «неисторического» воззрения Рикардо на [561] развитие земледельческих распорядков. Но этим он показывает только, что он наивно смешивает померанские и английские условия. С другой стороны, отнюдь нельзя сказать, что Рикардо, исходящий в данном случае из английских условий, столь же ограничен, как и померанский помещик, мыслящий в пределах померанских отношений. Ибо английские условия — единственные условия, в которых адекватно развилась современная собственность на землю, т. е. собственность на землю, видоизмененная капиталистическим производством. Английская теория является в этом пункте классической для современного, т. е. капиталистического, способа производства. Померанская же теория, наоборот, обсуждает развитые условия с точки зрения исторически более низкой, еще не адекватной формы отношений.

Более того, большая часть континентальных критиков Рикардо исходит даже из таких отношений, при которых вообще капиталистический способ производства совсем еще не существует, ни в адекватной, ни в неадекватной форме. Это то же самое, как если бы какой-нибудь цеховой мастер захотел выдвинутые А. Смитом законы, предполагающие свободную конкуренцию, целиком и полностью применить к своему цеховому хозяйству.

Предпосылка перехода от лучшей земли к худшей — относительно, для каждой данной ступени развития производительной силы труда, как это мы находим у Андерсона, а не абсолютно, как у Рикардо, — могла возникнуть только в такой стране, как Англия, где в пределах сравнительно очень небольшой территории капитал так беспощадно хозяйничал и распоряжался, безжалостно стараясь на протяжении столетий полностью приспособить к себе все традиционные условия земледелия. Стало быть, предпосылка эта могла возникнуть лишь там, где капиталистическое производство в земледелии существует не со вчерашнего дня, как на континенте, и где оно уже не борется со старой традицией.