Том 28. Статьи и речи

Идет суд над Большим Ребенком. В коридоре громко скрипнули сапоги. Силы небесные, это ведь шествует официальное лицо! Вот свидетель так свидетель! Мистер Гемп, вы как будто в течение известного количества лет состояли в няньках при Большом Ребенке? — Состоял. — Вы «имели возможность досконально изучить его нравы? — Имел. — В качестве судьи в полицейском суде? — Да, в качестве судьи в полицейском суде. (Движение в зале.) — Скажите, мистер Гемп, считаете ли вы допустимым, чтобы работник, приказчик, клерк и тому подобное, ездил по воскресеньям в Хэмпстед или в Хэмптон Корт со всей своей семьей, посещал вместе с ней трактиры, где посетителям дают пиво и джин с водой? — Такое положение вещей я считаю совершенно недопустимым. Разъясните, пожалуйста, суду, на чем вы основываете свое мнение, мистер Гемп? — Извольте. Я основываю свое мнение на многолетнем знакомстве с полицейским участком, где мне пришлось быть свидетелем множества случаев пьянства. Подавляющее число жалоб, поступающих в наш полицейский участок, составляют жалобы на людей, принадлежащих к низшему сословию, которые, находясь в состоянии опьянения, перестают отвечать за свои поступки. — Не можете ли вы привести какой-нибудь случай, мистер Гемп? — Я могу указать на пример Слоггинса. — Вы имеете в виду человека со сломанным носом и синяком под глазом, который ходит с бульдогом? — Точно так. — И часто к вам поступают жалобы на мистера Слоггинса? — Беспрерывно и, можно сказать, постоянно. — Особенно по понедельникам? — Вот именно. Особенно по понедельникам. — И из этого вы заключаете, что по воскресным дням следует препятствовать доступу работников в пивные, тем паче в предместьях? — Самым решительным образом. (Мистер Гемп удаляется под одобрительный гул.)

Непослушный ребенок, внемли преподобному Синглу Суоллоу!

— Мистер Суоллоу, вы не отрицаете, что пользуетесь доверием воров и прочих правонарушителей? — Я имею счастье полагать, что являлся недостойным объектом неограниченного доверия сих лиц. — И они признавались вам в том, что нередко напивались пьяные? — Нет, не пьяные, я хотел бы объясниться. В простоте душевной они свое состояние определяли словом «выпивши». — Но это взаимозаменимые слова? — Я полагаю, что так; вместе с тем я просил бы оказать снисхождение к моей слабости и дозволить мне в дальнейшем пользоваться именно тем выражением, которое столь непосредственно вырвалось из груди, исполненной раскаяния. — И у вас есть основания, мистер Суоллоу, полагать, что чрезмерное злоупотребление… э…» выпивкой и являлось причиной совершенных ими преступлений? — О да! Безусловно. — И вам неизвестны никакие иные причины, побудившие их к преступным действиям? — Они сами мне говорили, что затруднились бы назвать иные, сколько-нибудь достойные внимания причины. — Знакомы ли вы с человеком по фамилии Слоггинс? — О да! Слоггинс вызывает у меня живейшее участие. — Считаете ли вы возможным поделиться какими-либо сведениями, почерпнутыми из беседы со Слоггинсом относительно состояния, определяемого словом «выпивши»?

— В течение восьми месяцев, находясь в одиночном заключении, Слоггинс со слезами на глазах сообщал мне каждое утро, и притом всегда в одно и то же время, а именно в одиннадцать часов пять минут, что в тюрьму его привел обычай пить ром, разбавленный водой, в патентованном заведении, именуемом, по собственному его выражению, «Крысоловом». Он не уставал повторять, что, по его мнению, следовало бы арестовать хозяина, хозяйку, их малолетних детей и мальчика на побегушках. — Не вы ли предложили смягчить ему наказание и сократить срок его заключения? — Да, я. — Где он находится в настоящее время? — Если я не ошибаюсь, в Ньюгете. — Вам известно, за что? — Только понаслышке — он как будто имел слабость уступить соблазну и свернуть шею торговке овощами. — Где его взяли за последний проступок? — В «Крысолове», в прошлое воскресенье. — Я полагаю, что излишне спрашивать вас, мистер Сингл Суоллоу, считаете ли вы желательным закрытие всех пивных в воскресные дни? Совершенно излишне.

Сложи свои ручки, непокорное дитя, и выслушай теперь преподобного Темпла Фарисея, который подъехал в своей карете к дверям Комиссии, чтобы дать тебе характеристику, которая тебя несколько озадачит!