Том 3

– Может оказаться важным. Так вот, мсье, насколько я понимаю, пока вы с полковником Арбэтнотом сидели в вашем купе, дверь в коридор была открыта?

Гектор Маккуин кивнул.

– Скажите, пожалуйста, если, конечно, вы это помните, не проходил ли кто-нибудь по коридору после того, как мы отъехали от Виньковцов, но до того, как полковник ушел к себе?

Маккуин наморщил лоб:

– Один раз, кажется, прошел проводник – он шел от вагона-ресторана. И потом прошла женщина, но она шла к ресторану.

– Что за женщина?

– Не знаю. Я ее толком не разглядел. У нас как раз вышел спор с Арбэтнотом. Помню только, что за дверью промелькнули какие-то алые шелка. Я не присматривался, да и потом, я бы все равно не разглядел ее лица: я сидел лицом к ресторану, так что я мог видеть только ее спину, и то, когда она прошла мимо двери.

Пуаро кивнул.

– Насколько я понимаю, она направлялась в туалет?

– Наверное.

– Вы видели, как она возвращалась?

– Кстати говоря, нет. Теперь я вспоминаю, что действительно не видел, как она возвращалась. Наверное, я просто ее не заметил.

– Еще один вопрос. Вы курите трубку, мистер Маккуин?

– Нет, сэр.

Пуаро с минуту помолчал.

– Ну что ж, пока все. А теперь я хотел бы поговорить со слугой мистера Рэтчетта. Кстати, вы с ним всегда путешествовали вторым классом?

– Он всегда. Я же обычно ехал в первом и по возможности в смежном с мистером Рэтчеттом купе: он держал почти весь багаж в моем купе, и вдобавок и я, и багаж были поблизости. Однако на этот раз все купе первого класса, за исключением того, которое он занимал, были раскуплены.

– Понимаю. Благодарю вас, мистер Маккуин.

Глава 3 Показания слуги

Американца сменил англичанин с непроницаемым землистого цвета лицом, которого Пуаро заприметил еще накануне. Он, как и положено слуге, остановился в дверях. Пуаро жестом предложил ему сесть.

– Вы, насколько я понимаю, слуга мистера Рэтчетта?

– Да, сэр.

– Как вас зовут?

– Эдуард Генри Мастермэн.

– Сколько вам лет?

– Тридцать девять.

– Где вы живете?

– Клеркенуэлл, Фрайар-стрит, 21.

– Вы слышали, что ваш хозяин убит?

– Да, сэр.

– Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз видели мистера Рэтчетта?

Слуга подумал:

– Вчера вечером, около девяти часов, если не позже.

– Опишите мне во всех подробностях ваше последнее свидание.

– Я, как обычно, пошел к мистеру Рэтчетту, сэр, чтобы прислуживать ему, когда он будет ложиться.

– Опишите подробно, в чем заключались ваши обязанности.

– Я должен был сложить и развесить его одежду, сэр. Положить челюсть в воду и проверить, есть ли у него все, что требуется.

– Он вел себя как обычно?

Слуга на мгновение задумался.

– Мне показалось, сэр, что он расстроен.

– Чем?

– Письмом, которое он читал. Он спросил, не я ли принес это письмо. Я, разумеется, сказал, что это сделал не я, но он обругал меня и потом всячески ко мне придирался.

– Это было для него нехарактерно?

– Да нет, он как раз был очень вспыльчивый. По любому поводу выходил из себя.

– Ваш хозяин принимал когда-нибудь снотворное?

Доктор Константин в нетерпении подался вперед.

– В поезде всегда, сэр. Он говорил, что иначе ему не уснуть.

– Вы знаете, какое снотворное он обычно принимал?

– Не могу сказать, сэр. На бутылке не было названия. Просто надпись: «Снотворное. Принимать перед сном».

– Он принял его вчера вечером?

– Да, сэр. Я налил снотворное в стакан и поставил на туалетный столик.

– Вы сами не видели, как он его принимал?

– Нет, сэр.

– А что потом?

– Я спросил, не понадобится ли ему чего-нибудь еще, и осведомился, в какое время мистер Рэтчетт прикажет его разбудить. Он сказал, чтобы его не беспокоили, пока он не позвонит.

– И часто так бывало?

– Да, хозяин обычно звонил проводнику и посылал его за мной, когда собирался встать.

– Обычно он вставал рано или поздно?

– Все зависело от настроения, сэр. Иногда он вставал к завтраку, иногда только к обеду.

– Значит, вас не встревожило, что дело идет к обеду, а хозяин не послал за вами?

– Нет, сэр.

– Вы знали, что у вашего хозяина есть враги?

– Да, сэр, – невозмутимо ответил слуга.

– Откуда вам это было известно?

– Я слышал, как он разговаривал о каких-то письмах с мистером Маккуином, сэр.

– Вы были привязаны к хозяину, Мастермэн?

Лицо Мастермэна – если это только возможно – стало еще более непроницаемым, чем обычно.

– Мне не хотелось бы об этом говорить, сэр. Он был щедрым хозяином.

– Но вы его не любили?

– Скажем так: мне американцы вообще не по вкусу.

– Вы бывали в Америке?

– Нет, сэр.

– Вы читали в газетах о похищении ребенка Армстронгов?

Землистое лицо слуги порозовело.

– Конечно, сэр. Похитили маленькую девочку, верно? Ужасная история!

– А вы не знали, что главным организатором похищения был ваш хозяин, мистер Рэтчетт?

– Разумеется, нет, сэр. – В бесстрастном голосе слуги впервые прозвучало возмущение. – Не могу в это поверить, сэр.

– И тем не менее это так. А теперь перейдем к тому, что вы делали вчера ночью. Сами понимаете, что это обычные формальности. Что вы делали после того, как ушли от хозяина?

– Я передал мистеру Маккуину, сэр, что его зовет хозяин. Потом вернулся в свое купе и читал.

– Ваше купе…