Том 3. Ангел Западного окна

А странное прорицание Эксбриджской пифии леди Елизавете? Позднее принцесса сама тайно переслала мне через Роберта Дадли копию, к которой добавила от себя три слова, запечатлевшиеся с тех пор в моем сердце: verificetur in aeternis[23]. Потом, уже в Тауэре, таинственный Бартлет Грин, который, как теперь мне доподлинно известно, является абсолютным посвященным в кошмарные мистерии, обретающие своих фанатичных послушников среди жителей шотландского высокогорья, в гораздо более ясной форме открыл мне истинные знаки и предзнаменования моей судьбы. Он приветствовал меня как «наследника короны». Выражение, которое мне, как ни странно, ни разу не пришло в голову трактовать в алхимическом смысле, А ведь меня неоднократно пронзало подозрение, что предназначенная мне «корона» означает нечто совсем иное, чем обычная, земная... Он, полуграмотный мясник, раскрыл мне глаза на сокровенный смысл нордического Туле-Гренланда — этого зеленого моста к неисчислимым богатствам тех земель индийского полушария, лишь самую незначительную часть которых открыли испанской короне такт авантюристы, как Колумб и Писарро. Он заставил меня увидеть воочию расколотую и соединенную вновь корону Западного моря, Англии и Северной Америки, короля и королеву, сплавленных воедино узами брака на священном троне Альбиона и Новой Индии.

Но вновь подозрение, как червь, гложет душу мою: действительно ли все это следует понимать в земном, бренном смысле?!

И это опять же он — не только тогда в Тауэре, но и еще дважды являвшийся мне во плоти и подолгу беседовавший со мной с глазу на глаз — как будто стальными скобами прибил мне на грудь девиз Родерика: «Я покоряю!»

Он, и только он, подвиг меня во время одного из своих явлений прибегнуть к крайнему средству: страшной силой своего красноречия, чистой, словно сам вышний разум, и такой же благотворной, как ледяная струя на пылающий в лихорадке лоб, увлек, заманил и совратил мою волю на то, чтобы насильно покорить загадочную, хрупкую и всегда неуловимую королеву.

И вновь то же подозрение: следует ли все это понимать в земном, преходящем смысле?!

Но чтобы расставить все по своим местам в единственно правильной последовательности, необходимо еще раз внимательно проанализировать прошедшие годы, стараясь не упустить ошибку, закравшуюся в мои горячечные расчеты.

После кончины Марии Английской, выпавшей на мое тридцати-четырехлетие,