Том 3. Ангел Западного окна

И в тот же день — стояла чудесная и теплая ранняя осень 1571-го, — едва уныло въехав в Мортлейк, узнаю от моей женушки, подобно чистокровному спаниелю все и всегда чующей первой, что королева Елизавета против всякого обыкновения велела известить о своем вторичном в этом году посещении Ричмонда — в такое-то время года! Элинор с трудом скрывала под светской маской свою клокочущую ревность, и это при том, что сама держала себя со мной недоброжелательно и холодно, как мраморная статуя, — а ведь я так долго отсутствовал! — создавая для меня, едва-едва оправившегося после тяжелой болезни, условия почти невыносимые.

Елизавета и в самом деле в скором времени пожаловала в Ричмонд в сопровождении совсем небольшой свиты и расположилась в своих покоях с той основательностью, которая обычно предполагает пребывание весьма продолжительное. Ну, а от Ричмонда до Мортлейкского замка едва ли больше мили пути; посему скорых и частых встреч с королевой было не избежать, разве только она самолично решительным образом воспрепятствовала бы им. Однако

все произошло наоборот, и уже на следующий день после своего вступления в Ричмонд Елизавета принимала меня с величайшими почестями и знаками самого дружеского расположения; справедливости ради надо сказать, что в тревоге за мою жизнь она послала в Нанси двух своих личных лейб-медиков и пользующегося ее неограниченным доверием секретаря Уильяма Сиднея, повелев оказывать мне все мыслимые услуги.

Вот и сейчас она выражала самую серьезную озабоченность состоянием моего здоровья, а потом каждый день то как бы невзначай брошенной фразой, то игрой почти искренней благосклонности, окончательно повергшей меня в душевное смятение, все яснее давала понять, с какой радостью и надеждой на будущее встретила свою вновь обретенную независимость и сколь живо и благодарно ощущает дарованную ей небом свободу от брачных уз, которые бы все равно не разбудили в ней любовь и не позволили бы хранить супружескую верность. Короче: ее намеки кружили подобно блуждающим огням вокруг тайны нашей глубочайшей связи, а иногда мне казалось, что моя непостижимая возлюбленная попросту хочет высмеять —и одновременно сделать оправданной — иссохшую в мелочном педантизме ревность Элинор Хантингтон.