Читаем Том 3. Гражданская лирика и поэмы полностью

Стадион         в Кортина дʼАмпеццо.Тут нам            общей песней не распеться.Под навесом неба                                лиловатым —тут простого люда                              маловато.Сотни флагов                        плещутся на мачтах,лампионы бьют                        в каток для матча,и уселись,               в замше, в выдре, в лире,те,           что горести не знали в мире.А по льду,                    что жидкой сталью налит,телом всем                       наскальзывая на́ ледкрасные и желтые                               несутся,и тогда                полы трибун трясутся,и тогда,            глазея и зверея,как на галереях                           Колизея,стадион ревет,                         как в бурю берег,вскакивает, машет:                              «Браво, швериг!»Но недолго длится                           это «браво»:в хор вступают                         на трибуне справа.Это мы, туристы,                        сто советских,мы дружнее                    избранных и светских.А за нами —                     стадион «Динамо»,миллион болельщиков                                     за нами,все, кто влазит              на столбы и крыши,все, кто ищет,                       где видней, где выше,Гоним шайбу                  взглядами к воротам,и очки встают                         на досках счета!А за нами,                в толпы вырастая,смотрит стоя                        публика простаяи стучит в ладони:                              «Руссо! Браво!» —вместе с нами                        на трибуне справа.<p>ПОМНЮ…</p></span><span>Помню дни,                  помню дни дорогие,помню молодость                              металлургии.Помню первый чугун                                  со счастливымафрикански-графитным                                           отливом…Помню искренность радости,                                                 помнюискры строк                 о построенной домне,красоту ее помню                                и смелость,и другой красоты                           не хотелось —только кокса в разгаре                                     и плесказмей проката                       и яркого блескадлинных рельс,                       по которым поедемв коммунизм,                    к нашей полной победе.Я дивлюсь                  стародавнему снимку,той исчезнувшей жизни                                         в обнимку,тем ночевкам                     на стульях райкомов,тем девчонкам,                        еще незнакомым,и любви —                   это ж было любовью,смехом губ,                     удивленною бровью,тем желанным                       на стройку повесткам,первой гордости —                           нашим,                                        советским!Помню первый                        объезженный «газик»,разукрашенный красным,                                          как праздник.Были мы                посчастливее Форда —краску свежую                          гладили гордо,руль вертели                      и хлопали дверцейс замиранием                       в радостном сердце,и пешком,                   гололедицей скользкой,шли глазастой толпой                                     комсомольской…Помню дни, —                         никогда не забытьотзвеневшие                        в дальних событьях,но вернуться готовые                                    завтра,так как это                   не сказка,                                     а правда.Пусть вернутся,                            начнутся скорее,никогда,            никогда                         не старея!<p>ПАЦИЕНТ</p></span><span>Врач пациенту                          держит речь:— Забудьте о заботе.После обеда                         надо лечьбез мысли о работе.Смотрите,                  никаких целини вышек на заводах.Вам нужен                 лишь пенициллин,спокойствие и отдых.А пациент                уже лежитдавно на верхней койке,и сердце               с поездом спешитв Сибирь, к далекой стройке.И словно не было                               и неттемпературной вспышки,и он        уже не пациент,а человек на вышке.<p>ЭТИ ДНИ</p></span><span>
Перейти на страницу:

Все книги серии С.Кирсанов. Собрание сочинений в 4 томах

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза