Том 3. Кино становится искусством, 1914-1920

Эти красоты меня не удивляют. Я больше был удивлен восхищением, с которым отзывается об этом фильме публика. Право же, великий актер мастерски „дирижирует’’ здесь эмоциями и страстями. У Шестрома, шведского комика с драматической глубиной мысли, порывистые движения, изысканная простота. У него запоминающееся лицо, блуждающие глаза, женственная гибкость под стать миму или акробату — это образ, не похожий ни на какой другой. Это выдающийся актер…”

„Горный Эйвинд и его жена”[167] — первое выдающееся произведение Шестрома. Простая, впечатляющая и драматическая история происходит в далекой средневековой Исландии — таинственной Фуле древности, затерянной во льдах между Европой и Америкой; несколько сот тысяч ее жителей хранят нетленные сокровища тысячелетней скандинавской культуры. Фильм является экранизацией романа исландского писателя Иоганна Си гурда Ионсона. Вот вкратце его содержание.

Человек — по виду бродяга, пришедший неизвестно откуда, блуждает по равнинным лугам Исландии. Он встречает пастуха, который ведет его к своей хозяйке, богатой фермерше (Эдит Эрастова), властно управляющей огромным хозяйством и множеством батраков. Она нанимает бродягу батраком на ферму, влюбляется в него и делает управляющим своего имения.

Богатая вдова отклоняет предложение пожилого, толстого и бородатого бурмистра селения. Ревнивец подозревает о любви фермерши к управляющему. Расследование показало, что неизвестный — преступник, осужденный в прошлом. Чтобы избежать ареста, он убегает в горы, и хозяйка не оставляет его.

Проходит несколько лет. Влюбленные живут в диком уголке около бурного ручья и гейзера вместе с маленьким сыном. Они превратились в „робинзонов” и счастливо жили вне законов и общества. Но пастухи их обнаружили. И бурмистр — отвергнутый жених — снарядил целую экспедицию, чтобы их поймать. Отряд нагрянул неожиданно для счастливой четы. Отец и мать убивают мальчика, чтобы он не попал живым в руки их врагов, сбрасывают его в поток с огромной высоты. Затем после схватки с бурмистром оба уходят еще дальше в горы.

Прошло много лет. Любовники состарились. Полярная зима царит в горах Исландии. Они нашли прибежище в уютной хижине среди гор и вновь переживают свои старые горести, гибель ребенка; они озлоблены, они думают о своем одиночестве, о неудачной своей жизни. Час расплаты за грехи близится. Они решили окончить с собой: разражается ужасная снежная буря, они ищут в ней смерти.

Картина многим обязана двум игравшим в ней актерам: Эдит Эрастовой, высокой, красивой, с немного жестоким лицом и статной полной фигурой крепкой крестьянки, и Виктору Шестрому, художнику достигшему вершины своего мастерства. Деллюк восторгался:

„Вот что называется „великий ведущий актер”. Цаккони, Шаляпин, Марку, Люсьен Гитри — все они „великие ведущие актеры”. Я уверен, что Фредерик Леметр был „великим ведущим актером”. И мне хочется то же сказать о Викторе Шестроме. Его талант — в его лбе, кулаках, плечах. Он могуч. Его светлые глаза выражают все нюансы любви и горя.

Это актер, великий актер, настоящий актер, кажется, что он создает симфоническую тему высокого звучания. Покажите нам „Горного Эйвинда” без музыкального аккомпанемента. Уверяю вас, что я слышу даже страстное волнение развивающихся тем и голос артиста, который был также и композитором этого зрительного дуэта. Его жест горяч, как голос Тито Руффо или Амато. Ритм его движений вспыхивает с новой силой, истощается, нарастает, продолжается, продолжается… как второй акт „Тристана”. Шестром, поставив „Горного Эйвинда”, создал фильм с большой буквы. Играя в „Горном Эйвинде”, он прожил целую жизнь. Это настоящее кино”.

Тридцать лет спустя после выхода на экран „Горный Эйвинд” приобрел классическую чистоту античной трагедии — в этом шедевре нет изъянов. Картина разделяется по месту и действию на три неравные по продолжительности части: ферма, гора, хижина. Простота и сила воздействия везде достойны восхищения. И в игре и в постановке сдержанность сочетается с классической простотой. Драма, в которой есть что-то анархическое, мистическое, построена на едином глубоком, страстном дыхании, она противопоставляет всемогущество любви духовной глухоте людей.

„Вот без сомнения самый прекрасный фильм на свете, — писал Деллюк еще в 1921 году. — Виктор Шестром поставил его с широтой, которая не нуждается в комментариях. Он проявил в ней актерское мастерство, свою гуманность, как и его партнерша Эдит Эрастова и третий удивительно красноречивый актер — пейзаж”.

В „Горном Эйвинде” Шестром сознательно использует пейзаж и натурный фон как персонажа драмы. До него это делал Томас Инс, но чаще всего инстинктивно. Умение использовать декорацию, чаще всего — естественную обстановку, было одним из главных вкладов шведских мастеров в кинематографию. Леон Муссинак пишет, размышляя о „Горном Эйвинде”: