Том 3. Non-fiction

ИК: Это был эпизод, я не собирался заниматься рекламой серьезно. Мой знакомый предложил написать несколько сценариев, мне это показалось забавным. Дело было после кризиса 1998 года, тогда еще можно было реализовать смешную идею. Сейчас в рекламе работают только кадровые работники, иронический концепт пропихнуть просто невозможно, потому что реклама стала откровенно тупой и ориентированной на кретинов. Реклама могла бы быть интересным видом художественного творчества. Сейчас это возможно в сфере политической рекламы и пиара.

СШ: Какой работой вы остались довольны?

ИК: Роликом о пиве «Доктор Дизель», его крутили полтора года.

СШ: Вы могли бы принять участие в чьей-нибудь политической пиар-кампании?

ИК: Если бы был интересный персонаж, да. Я не верю, что только за деньги можно раскрутить кого угодно. Я не циник, мое убеждение основано не на вере, а на знании. Я знаю, как устроен этот мир.

СШ: Для вас существует нравственный рубеж, дальше которого в своей работе вы не пойдете?

ИК: Надеюсь, существует. Другое дело, что обозначить его очень трудно. Проблема состоит не в том, чтобы понимать, чего ты не сделаешь, а в том, что, сделав нечто, сможешь понять, в чем ты не прав. От греха никто не застрахован. Проблема нашего времени не в том, что люди стали делать больше гадостей, чем когда-либо, а в том, что многие разучились отличать гадость от негадости.

СШ: Хочу коснуться феномена русского рока. Вы можете назвать это явление Роком с большой буквы?

ИК: Предпочту остаться в этом вопросе на уровне подросткового сленга: есть вещи настоященские, а есть ненастоященские. В нашем роке есть достаточно много того, что с известной натяжкой можно назвать настоященским. Натяжка связана с технически-внешними обстоятельствами.

СШ: Можете привести примеры настоященского?

ИК: Все знают набор групп, которые в конце 1980-х — начале 1990-х, собственно, и создали русский рок. 80 % из них, по-моему, сделали серьезные вещи, которые останутся в истории. Конечно, у них можно найти кучу всяких недостатков, но на Западе, особенно сегодня, тоже полно дряни. Вы хотите спросить, есть ли среди наших коллективов такие, кто достоин включения не в местечковую энциклопедию, а в мировой контекст? С моей точки зрения, русскому року не повезло. Он родился в ту пору, когда за пределами России его не могли воспринять адекватно, сейчас это могло бы произойти, но русского рока уже не существует. Сегодня распространилась мода на этно-панк, но русский рок конца 1980-х был его разновидностью. Это музыка, которую играют на электрических инструментах, в ней присутствуют элементы рока, завязанные на национальную традицию, исполняются песни на национальном языке. В эту концепцию некоторые наши группы вписываются идеально, например, «Аукцыон» или «Звуки Му». В конце 1980-х такая музыка не вошла в моду, на Западе ее не восприняли, оценив это явление как часть феномена под названием «perestroyka». Русский рок у нас сыграл достаточно глобальную роль, точно не известно, когда выветрится его влияние. Что касается западного отношения к нему, то Запад в принципе с трудом понимает наши культурные процессы. И происходит это в силу его упадочной тупости.

СШ: Получается затянувшийся закат Европы?

ИК: Скорее, закат Европы вручную.

СШ: Судя по вашей редакторской деятельности и планам вашего издательства, вас интересуют экстремальные явления, находящиеся на границе общепринятого, а часто и выходящие за ее пределы?

ИК: На самом деле нас интересует то, что реально движет этим миром. Сейчас мы переживаем момент большого антропологического кризиса, когда реальные движущие силы истории постоянно маргинализируются и скрываются, подменяя манифестируемое ирреальным. Отсюда безумные теории вроде «Конца истории» Фукуямы. В них провозглашается то, чего определенные люди хотели бы добиться, создавая систему мировой дезинформации. Этому нужно противостоять, потому что людям, чтобы принимать участие в решениях, необходима реальная информация о движущих силах мировых процессов. Эти силы сейчас стали предметом глобальной мистификации, что таит в себе чудовищные последствия. Возникающее искажение оптики очень опасно. Например, известно, каким было первое внешнеполитическое решение конгресса США по Афганистану после замены талибов коалиционным правительством: Афганистан был исключен из черного списка стран, являющихся потенциальными наркоторговцами. Там что уничтожили весь мак или в стране изменился климат? Дело шито белыми нитками, но на это не обращают внимания.

СШ: Вы сторонник теории заговоров?