Том 3. Письма и дневники

Вот я наконец и уселся в Франценбрунне, милая маменька. Я потому не писал к вам еще вчера, что нашел квартиру после почтового времени. Теперь уже начал свою починку: вчера был у Конрада, ныне выпил три стакана зальцбруна и часа через полтора возьму ванну из луизенквелля. Конрад мне предписал ежедневные ванны и, для начала, зальцбрун с прибавлением каждый день по стакану, покуда не приготовлюсь к настоящему франценбрунну. Франценбрунн крошечный городок, вроде Мариенбада, и не похож местоположением ни на Мариенбад, ни на Карлсбад, потому что лежит на огромной равнине, которая только на самом горизонте замыкается горами, впрочем, довольно красив: улицы усажены каштанами и тополями, а в конце городка прекрасный тенистый парк. Я нанял себе две большие готические комнаты со сводами, вроде Вестминстерского аббатства, и с фортепьянами, в нижнем этаже zur Grossfurstinn von Russland[374]. У меня из окон довольно красивый вид на Kaiserstrasse с каштанами, а для услаждения моего слуха живут против меня герцогини Баденские, из которых одна поет очень приятно и много. Вообще мне было бы сидеть довольно хорошо, если бы вы мне поскорее прислали грамотку от наших. С нетерпением жду вашего письма и скоро буду опять писать к вам.

53. А. П. Елагиной

6/18 августа 1835 года

Франценбрунн

Вот вам и еще писуля из Франценбрунна, милая маменька, дабы вы не рассудили за благо как-нибудь беспокоиться об моей неизвестности, а пуще всего дабы вам подать благой пример для подражания. Когда будете посылать письма ко мне, прикажите, пожалуйста, брать на почте квитанции в отправлении, или так называемые ресиписы, потому что сквернее здешних почт едва ли есть где-нибудь, и письмо без квитанции совершенно находится в зависимости от почтовых чиновников. Вообразите, например, что письмо, отправленное вами сюда из Карлсбада, в котором было запечатано и титовское, пропало! Это тем более досадно, что ему, может быть, что-нибудь нужно, не говоря уже о том, что мне бы хотелось иметь от него вести. На почте здесь говорят, что если в Карлсбаде не взяли ресипису, то и отыскать письма нельзя. Не помните ли, кто отдавал его на почту?

Каково-то было вам ехать? С нетерпением жду от вас писем. А мое путешествие из Карлсбада сюда было самое досадное: вообразите, что мне попался такой поганый извозчик, что я тянулся сюда 18 часов и должен был ночевать на дороге, чему едва ли бывал пример во всей богемской истории.

У нас здесь все то же, что было, кроме того, что народу начинает становиться все меньше; но мне до этого мало дела, потому что не познакомился ни с одним человеком, кроме седого венгерского помещика, который нынче уехал, да и не хочу знакомиться. Жду с нетерпением В. Титова.

Вы хорошо сделали, что не поехали сюда, потому что вам бы здесь было скучно, а Веза , с которою вы хотели познакомиться, отправляется послезавтра к вам в Дрезден, куда уехало и все баденство.

Мне вообще довольно хорошо, кроме того, что не велят ничем хорошенько заниматься, а потому скучно. Я продолжаю ежедневно купаться и от нынешнего дня вместо 8 стаканов Salzquelle начал пить 4 Salz и 3 шпруделя. Но делать покуда ровно нечего, но думаю, однако, что умею хоть сколько-нибудь позаняться моими песнями.

54. А. П. Елагиной

22 августа / 3 сентября 1835 года

Письмо В. П. Титова

Целуем ручки, челом бьем, падаем до ног за ваши драгоценные два послания, из которых последнее от 31-го прочли сию секунду. Виноваты, что сами так долго к вам не писали снова: третий день чиним перья, а они, окаянные, видно, размокли от вод и чинятся медленнее, нежели когда-либо. За советы благодарим усердно. Бодрость возвратилась к нам вместе с ясною погодою. Петру Васильевичу вода как с гуся вода, он от них как ни в одном глазе, а я, грешный, присужден был заключить с доктором капитуляцию, на основании которой от пития водного вовсе отбоярился, зато меня купают ежедневно не только в воде, но и в грязи минеральной. Посмотрим, это чистилище не удалит меня от полей Енисейских или приблизит к ним. Наш Франценбрунн понемножку просыпается, вина этому — ожидаемый через 10 дней проезд римского кесаря с супругою и многочисленною свитою; здешний militar inspector, начальствующий над тремя человеками гарнизона, со вчерашнего дня уже начал расправлять усы и галстук.