Том 3. Письма и дневники

Планы наши вот такие: подивясь величию кесаря и справясь с заветным числом ванн и стаканов, мы с Петром Васильевичем около 17-го или 18-го числа совокупно оставляем Франценбрунн и едем в Карлсбад, быть может, через Мариенбад и Konigswarte, соседственный замок князя Меттерниха, с изящным парком и любопытным собранием монет. Из Карлсбада Петр Васильевич к вам в Дрезден, а я прямо в Прагу учиться по-чешски и заготовлять фатеры в надежде, что вы не замедлите удостоить вашим прибытием. Прага не город, а чудо, это все говорят. О 16 1/2 талерах вы повторяете в каждом письме аккуратно, мы об них и без того не забудем, но, Бога ради, скажите, отправил ли в Вену мой чемодан с шубою и доставил ли вам квитанцию, с помощью которой легко бы отыскать оный. Если нет, сделайте милость, прикажите приструнить трактирного оратора, не то смерть как боюсь остаться без чемодана и без шубы: у нас теперь уже морозит ночью. Простите, будьте здоровы и веселы душою, почтеннейшая — хотел сказать — Авдотья Петровна, но ей-ей прозаично, позвольте отныне навсегда звать вас в письмах тетушкою: оно как-то ловчее. Итак, прощайте, почтенная тетушка, а милым кузинам Марье Васильевне и Лилушке[375] поклонитесь и благодарите за добрую память.

Что вы скажете на наши планы? Так как Титов намерен здесь остаться не долее 18 сентября, то и мне кажется, что я лучше поступлю, если выеду не 13, а также 18 и вместо 10 дней пробуду в Дрездене дня два или три, чтобы нам долее можно было пробыть в Праге, и Прага, я уверен, что вам понравится, судя по всем описаниям о ней. Мы здесь покуда находились в исправности, и мне тут и сидеть, и ходить хорошо; мы ходили многое множество, читаем Краледворскую рукопись и купаемся аккуратно, а сверх того я глотаю ежедневно 8 стаканов всех здешних ключей, а все это идет благополучно, кроме того, что здесь, по несчастью, завелась какая-то русская статская советница, самая несносная тетёха, которая от времени до времени нападает на меня во время пития и мучит по целым часам, рассказывая мне различные анекдоты языком девичьей, из которой она, по всем вероятиям, вылезла. К 13 ждут сюда имп., и, вероятно, тогда опять Франценбрунн заворошится. Поль вчера проехал здесь в Лейпциг и обещал оттуда переслать вам сочинения Эйнбр.[376], но брошюрку Карамзина я, увы, не мог у него взять, потому что только сию минуту, получа ваше письмо, узнал об ней. Я привезу вам в Дрезден гостинец, состоящий из портрета Титова, который сейчас начал рисоваться. Здесь еще один немец, который очень хорошо и похоже делает портреты на стекле в виде медали, и я уговорил Титова подвергнуться его искусству. Это хорошо еще и тем, что можно этим стеклом печатать сколько хочешь экземпляров. Однако пора кончить. Покуда прощайте, будьте как можно здоровее и веселее. Большого Машиного письма я не признаю сожженным, а продолжаю ожидать.

П. В. Киреевский

55. А. П. Елагиной

10 / 22 октября 1835 года

Броды

Наконец мы сегодня в шесть часов поутру явились сюда и теперь только в четыре версты от русской границы. Пишу к вам несколько строчек для того, чтобы вы о нас не беспокоились и чтобы скорее получили вести. Мы ехали долее, нежели предполагали, потому что с самого выезда нас и днем и ночью провожал беспрестанный дождик, который только со вчерашнего дня несколько поунялся, а вследствие дождей нам почти на всякой станции должно было мазать колесы, что задерживало довольно долго. За исключением этих дождей мы ехали до сих пор, слава Богу, вполне благополучно, и я теперь нахожусь здрав и исправен на русской границе. Погодина во всю дорогу была так здорова, как я не ожидал от нее; она много поправилась, посвежела в лице и не отстает от нас ни за обедами, ни за ужинами; но с Погодиным случилась беда уже перед самой бродской гостиницею, а именно: расплачиваясь с извощиками, он потерял бумажник со всеми деньгами, точно так же, как вы в Праге; по счастью, денег было не больше 100 серебряных гульденов. Княжевича больше чем узнаешь, тем больше любишь: это человек необыкновенный. Несмотря на погоду, путешествие было вообще приятно. Авось и Святая Русь меня примет любовно в свои объятия. Теперь уже скоро надеюсь обнять наших, а в Киеве жду писем от вас. Из Киева же я к вам еще напишу.

56. А. П. Елагиной

20 октября / 1 ноября 1835 года

Киев