Том 3. Стихотворения 1918-1924

Нет! много ли, мало ли, чем бы ты вымерил
Все, что в тысячелетия, как в пропасть упало, —
Материки, что исчезли, расы, что вымерли,
От совета Лемуров до совета в Рапалло?

Имена персеидами падают в памяти,

Царей, полководцев, ученых, поэтов…
Но далеко ль еще по тем же тропам идти,
Набирая в ненужный запас то и это?

На пути библиотеки стоят цитаделями,

Лагерями — архивы, загражденьем — музеи…
Вдребезги грудь о песни к Делии,
Слеп от бомб риккертианства, глух от древних Тезеев.

Но океаны поныне кишат протоплазмами,

И наш радий в пространствах еще не растрачен,
И дышит Земля земными соблазнами,
В мириадах миров всех, быть может, невзрачней.

А сколько учиться, — пред нами букварь еще!

Ярмо на стихии наложить не пора ли,
Наши зовы забросить на планету товарищу,
Шар земной повести по любой спирали?

Человек! свои мерки опять переиначь! а то

Уронишь афишу, озадаченный зритель!
Человечеством в жизни ныне не начата ль
Лишь вторая глава там, в Санта-Маргарите?

1 мая 1922

Минуты

Там, в днях…

Где? — в детстве, там, где ржавый пруд
Кренил карвеллы в муть Саргассо,
Чтоб всполз на борт надонный спрут, —
Там вновь Персей познал Пегаса!

Там, в дни, где солнце в прорезь лип

Разило вкруг клинком Пизарро, —
Все звенья логик что могли б?
Сны плыли слишком лучезарно!

Потом, в дни, где медяный строй

Звенел и пели перья шлема, —
Не всюду ль ждал Ахей иль Трои,
Пусть буквы в ряд слагались: лемма!

И в дни, где час кричал: «Дели ж

Миг на сто дрожей непрестанно!»
Кто скрыл бы путь меж звезд, — где лишь
Бред, смерть Ромео иль Тристана?

Там, в днях, — как знать? в руде веков,

В кровь влитых, гимном жгущих вены, —
Там — взлет и срыв, чертеж стихов,
Копье ль Афин, зубцы ль Равенны?

22 марта 1922

Весенняя песня о любви

Тосковать в снег весны, — о, банальные
Песни праотцев, скок чрез огонь:
С тигром крыться под своды бананные,
Догонять с рыжей пумой вигонь!

Март морочит морозная оттепель;

К печкам лепятся тени Мюрже…
Что ж плеснуло? груз тел, — не на отмель ли
К ласкам вешним две пары моржей?

Ночью вскрыть бы (проделки Лесажевы)

Потолки: лоб на лоб, рот ко рту, —
Сколько спаянных в дрожь! Иль рассажены
В них твои паладины, Артур?

Волны бьют с пустыря миоценова,

Чтоб, дрожа, грудь теплела в руке:
Древних дебрей слеза драгоценная —
Вздох табачный ловить в мундштуке.

Верб заветных где пух? — Не равно ли им,

Здесь, где страсть — на прилавок товар,
Лед и гейзеры, ель и магнолии…
А Джон Фич, темя вниз, в Делавар!

22 марта 1922

С Ганга, с Гоанго…