Величие партиинеизмеримо,и слава ее – долга…В рабочих предместьяхБерлина и Рима,в делах коммунистов-болгар.Родясь из заводскихсобраний подпольных(Коммуны полотнище,рдей!), –каких она выдвигаетотборных,особенно ценных людей!Над нимиверевка танцует, намылись,и низоклоб палача…Но нет!Не сдаются такие на милостьврагов,победивших на час.Смотрите еще раз,как, в злобе немея,прически в страхетопорща метлой,топчась в нетерпенье на месте,пигмеигрозят великанову горлупетлей!Но горло гремит,и от режущих репликдрожит крючкотворствона каждом шагу,и ветерсюртук председателя треплет,и тень лжесвидетелягнется в дугу.Но голос гремит,разметая нелепицуфальшивых улики предписанных клятв,и буря грохочетпо древнему Лейпцигу,и листья судебного акталетят.И клятвопреступникив страхе шатаются,и – маленький –в землю по талию врос,за стол прокурорудержаться пытается,когда начинаетДимитров допрос.И точны слова,и сказать на них нечего.Он бьет ими в гущуубийц и лжецов.Какою правдивостьюсветится речь его!Какою энергиейдышит лицо!Кто здесь обвиняемый?Кто уличенный?Кому от стыда здесьи страхазамлеть?И мир аплодирует,им увлеченный,гордясь,что такие живут на земле!Когда,подтянувши лапу корявую,бандиты и ворыприсягу дают,когда провокаторыгрязной оравоюбормочут бессмысленнобасню свою,когда,от усилий потный и розовенький,фашизм обеляющийпрокурорпытаетсяобосновать на лозунге:«Бей наци!» –легенду про «красный террор», –Димитровгремит против этого вздора,и хохотдо хор доходит резьбы:«Мне вовсе не надоубить прокурора,хоть я и хочуобвиненье разбить!»Откудапод сводов тюремных сумрак,сквозь прутья,сквозь цепи,сквозь рой клеветы,доходит к немуэто чувство юмора,величия,ясности,прямоты?!Откуда? –Отовсюду:из Праги,из Рима,от всех широти от всех долготВеличие партиинеизмеримо,а славы еене оболгут!Малейшую слабостьиз сердца вытравьи правдыединственной в миредержись.Ты слышишь:гремит товарищ Димитровза правона общее счастье и жизнь!