Том 4

характерных для моряка тех времен суеверий, он живет жизнью моря и корабля и не питает симпатии к суше — этой, по его мнению, едва ли необходимой части нашей планеты. Если бы Тому довелось выступать в роли созда¬ теля Земли, он устроил бы ее совсем иначе. На корабле он признанный авторитет и мастер своего дела, «настоящий оракул по части морского дела» для всех товарищей по судну; на суше он чувствует себя совершенно иначе — не¬ уверенно и беспомощно, как рыба, выкинутая на берег. Очень забавно последовательно выдержанное в морских терминах его описание короткой сухопутной поездки на дилижансе из Бостона в Плимут, которую пришлось ему однажды совершить. Она навсегда осталась в памяти этого морского исполина как пример неестественного и нелепого способа передвижения. Характеристика незабываемого образа Тома Коффина будет неполной, если не сказать о важнейшей его черте — демократичности, народности образа старого рулевого. Он беден: все многочисленные плавания и исключительное морское мастерство Тома не принесли ему хотя бы скром¬ ной обеспеченности. «Денег у бедного Тома Коффина, — говорит он, — тогда было не больше, чем сейчас, и ие больше, чем будет». Приводя эту фразу, Купер дает пред¬ ставление о социальной пропасти, разделяющей Тома, уходящего в морскую могилу таким же бедняком, каким он родился, и наследника большого состояния — Гриффита, который может построить целый фрегат и вооружить его на свои собственные средства, не прибегая ни к чьей по¬ мощи, а также Барнстейбла, получающего поместье после смерти отца. Романист не подчеркивает это имуществен¬ ное неравенство и не морализирует по поводу него. Да и сам он, сын богатого помещика, получивший по наслед¬ ству крупное состояние, считал нормальным и естествен¬ ным, что Гриффиту достается вместе с рукой Сесилии крупное состояние в виде не конфискованных американ¬ ской революцией обширных поместий полковника Го¬ варда. Но, как настоящий честный и зоркий художник, он не забывает отметить эту важную черту. По сравнению с исключительной убеждающей силой образов Тома Коффина, полковника Говарда, а также Болтропа и некоторых других персонажей, быть может, несколько меркнет по своей художественной выразитель¬ ности центральный герой романа таинственный лоцман* lb09

Образ лоцмана недаром сопоставляли с некоторыми байроновскими героями — например, с Конрадом из «Кор¬ сара». Мощное воздействие английского поэта, пользовав¬ шегося в годы появления «Лоцмана» всемирной славой, действительно ощущается в образе героя куперовского романа. Как и байроновские герои, он внезапно и несколько театрально появляется из мрака и исчезает в неопределен¬ ной, загадочной дали среди штормовых просторов Север¬ ного моря. Его прошлое неизвестно и освещается лишь немногочисленными неясными намеками, его буду¬ щее скрыто, и только упоминание о его смерти, не освобождающее от обязанности хранить его имя в тайне, дает представление о его судьбе. Его подлинное имя скры¬ то от читателя, и только нарочито скромная кличка «мистер Грэй» («Серый»), так не вяжущаяся с его незау¬ рядностью и исключительностью, дана ему на страницах романа. Конечно, он по-своему ярок. Недаром Белинский причислял его к куперовским образам, «исполненным ори¬ гинальности и интереса». Невозмутимый и непостижимый, хладнокровный и отважный, всемогущий и неуязвимый, выступающий всегда в решающие моменты, а до того дер¬ жащийся в тени, изумительный мастер вождения корабля, не снимающий с себя маски холодной сдержанности, неиз¬ менно хранящий мрачное и безнадежное спокойствие, он парадоксально соединяет в себе любовь к свободе и нена¬ висть к деспотизму с разочарованностью в людях, неуто¬ ленным честолюбием и тщеславием, стремлением к поче¬ стям и гордостью знаками внимания, которыми его осы¬ пали французский король и королева. В какой мере оправдано это странное на первый взгляд соединение столь противоречивых черт? Но здесь следует сказать о человеке, послужившем прототипом образа лоц¬ мана. Во время войны за американскую независимость все¬ общее внимание привлекали к себе отважные подвиги находившегося на американской службе капитана Поля Джонса (1747—1792). После начала освободительной войны за американскую независимость он предложил свои услуги восставшим. Многочисленные блестящие победы Поля Джонса под аме¬ риканским флагом, во время которых он в полной мере проявил свою смелость, присутствие духа и исключитель¬ 810