Том 4. Часть 1. Послевоенные годы в странах Европы, 1919-1929

Обесцененную немецкую марку часто заменял американский доллар, так как стоимость пленки не только не повысилась, но даже снизилась по сравнению с 1919 годом. Вернер Краусс записал в своих мемуарах:

«В те времена мы работали только за доллары. Конни Фейдт, Яннингс и я договорились о ежедневном гонораре от ста до ста пятидесяти долларов. Гонорар нам должны были выплачивать утром, как только мы придем на киностудию» [258].

11 августа метр пленки стоил 130 тысяч марок. 23 августа «АГФА» перешла на оплату пленки золотой валютой: метр пленки стоил 19 золотых пфеннигов. Это решение вызвало вначале негодование деловых кругов.

«Полностью исключена, — писал журнал «Лихт-бильд-бюне», — возможность оплаты кинопромышленностью самого необходимого ей сырья, пленки, в золотых марках, в то время как поступления за прокат фильмов производятся в бумажных марках, равно как и все остальные платежи».

Между тем примеру «АГФА» вскоре последовали и другие. Входная плата в кинотеатрах колебалась в пределах между восемью и сорока миллионами бумажных марок; затем билеты стали продаваться на золотые марки.

В начале года прошли забастовки, сопровождаемые жестокими столкновениями, на киностудиях «Унион» и «Мэсстер». В Темпельгофе забастовки парализовали производство на протяжении многих недель. Следует вспомнить, что 1923 год был годом волнений не только экономических, но и политических и социальных. Новый кризис националистического характера возник в связи с оккупацией Рурской области французскими и бельгийскими войсками. В то же время появилось сообщение, что актриса Хенни Портен должна сниматься в фильме, запускаемом в производство фирмой «Аустро-Америка-на фильм» (ширма, за которой скрывалась французская компания «Гомон»). Актриса стала объектом бойкота, продолжавшегося много недель и организованного владельцами кинотеатров Большого Берлина и Бранденбурга.

Правительство Куно было свергнуто в августе. По словам руководителя Компартии Германии Эрнста Тельмана, «теперь становится все более и более очевидным, что мирное решение невозможно. Неизбежной становилась ожесточенная борьба класса против класса. Забастовки выливались в ожесточенные столкновения, во время которых рабочие противостояли полиции в десятках немецких городов. Создалась настоящая революционная ситуация.

Существовали все условия, необходимые для победы рабочего класса. Не хватало лишь большевистской партии».

Но коммунисты в те годы представляли собой лишь меньшинство. Не только социал-демократия не обанкротилась, но и буржуазия сумела упрочить свои позиции по сравнению с 1918 годом. Кризис привел к созданию правительства «большой коалиции», от социал-демокра-тов до Народной партии, под руководством лидера Народной партии Густава Штреземана. 26 августа Штреземан заявил: «Марка умерла!» 27 сентября одна золотая марка стоила 30 миллионов бумажных марок, 13 октября— 952 миллиона, 25 октября— 15 миллиардов, 10 ноября — 150 миллиардов, 22 ноября — биллион. Через пять дней правительство Штреземана прекратило свое существование.

Поскольку все сделки совершались с оплатой золотом, министр финансов социалист Гильфердинг принял решение о возврате к золотому паритету. Новая, промежуточная «рентная марка» (Rentenmark), выпущенная 15 октября, обеспечивалась всеми активами сельского хозяйства и промышленности, но это обеспечение было «фиктивным, ибо их нельзя было мобилизовать» (Кастеллан). «Рентная марка» стала векселем под гигантский потенциал немецкой экономики. Государственный банк (Reichsbank), управляемый Хиальмаром Шахтом (правительственным комиссаром по денежному обращению), следил за общим балансом операции. Строгое соблюдение бюджетной дисциплины и жесткий контроль кредита позволил вернуться к финансовой стабильности уже к апрелю 1924 года. Новая денежная единица, рейхсмарка (эквивалентная 0,2382 доллара), постепенно заменила все денежные знаки, находившиеся в обращении. «Рентная марка» исчезла 30 августа.