Том 4. Любавины

Однако разрыва не произошло: автор и журнал все же находят общий язык, и роман, доработанный Шукшиным, – был напечатан в «Сибирских огнях» летом 1965 года (№№6–9) практически одновременно с выходом отдельного издания в «Советском писателе».

16 июля отрывок из «Любавиных» появился в еженедельнике «Литературная Россия». В.М.Шукшин предпосылает этой публикации вступление, интересное как с точки зрения его авторских чувств, так и в плане развиваемой им концепции русского крестьянства. (Текст вступления под заголовком «Отдавая роман на суд читателя...» опубликован в т.5 настоящего издания.)

Шесть лет спустя, с согласия автора, «Любавины» были экранизированы режиссером Л.Головней по сценарию Л.Нехорошева; фильм вызвал сдержанно-отрицательные отзывы прессы; сам В.М.Шукшин в печати не высказывался.

О месте романа в дальнейших литературных планах автора можно судить по интервью, данному В.М.Шукшиным корреспонденту газеты «Молодежь Алтая» (1 января 1967 г.):

«...Думаю года через два приступить к написанию второй части романа «Любавины», в которой хочу рассказать о трагической судьбе главного героя – Егора Любавина, моего земляка-алтайца. Главная мысль романа – куда может завести судьба сильного и волевого мужика, изгнанного из общества, в которое ему нет возврата. Егор Любавин оказывается в стане врагов – остатков армии барона Унгерна, которая осела в пограничной области Алтая, где существовала почти до начала тридцатых годов. Он оказывается среди тех, кто душой предан своей русской земле и не может уйти за кордон, а вернуться нельзя – ждет суровая расплата народа. Вот эта-то трагедия русского человека, оказавшегося на рубеже двух разных эпох, и ляжет в основу будущего романа».

«Рубеж эпох» оказался непростой задачей. Дело в том, что в замысле Шукшина (как и во всей первой книге романа) самоочевидна хронологическая «аберрация», а может быть, и сознательный сдвиг эпох. Обстановка смертельной схватки – ненависть, раздирающая русское село, не соответствует тому времени, к какому Шукшин ее отнес. Двадцатые годы, годы нэпа – это расцвет крестьянства; катастрофическая ситуация, которую Шукшин в этом времени усмотрел, явно перенесена туда из времени другого, причем не из раннего, как можно предположить по сюжетным «связкам», а из позднего. То есть не из эпохи гражданской войны, а из эпохи коллективизации, тяжесть которой Шукшин познал уже сиротством своим.

Анахронизм ли общей схемы затруднял Шукшина, или он не смог довести свой замысел до конца по каким-либо иным причинам, – но он эту работу не сделал. В том виде, в каком «Любавины» первоначально задумывались, они так и не были дописаны. План работы кардинально изменился. Настолько изменился, что в 1965 году Шукшин снял слова «первая книга» из журнальной публикации «Любавиных». Так эта книга и пошла в мир – в качестве завершенного произведения.

Она вызвала при своем появлении умеренно-хвалебные отзывы критики, носившие скорее дежурный, чем спонтанно-страстный характер. О романе писали: «Литературная газета», «Литературная Россия», журналы «Знамя», «Москва», «В мире книг», «Семья и школа», – но писали вяло: роман Шукшина оказался вне главных споров момента; такие споры кипели в ту пору вокруг первых фильмов Шукшина; к фильмам охотно подключали его рассказы из книги «Сельские жители» и тем более из периодики; в тогдашнем злободневном контексте роман казался слишком углубленным в историю и вместе с тем слишком традиционным по фактуре. Впрочем, некоторую беглую дискуссию вызвал и роман, но по «косвенной проблеме»: академик В.В.Виноградов, анализируя в «Литературной газете» язык современной прозы, упрекнул автора в излишествах «диалектно-натуралистического стиля»; В.Гура в той же газете и В.Хабин в «Литературной России» мягко оспорили это мнение; оба критика, тем не менее, согласились, что роман небезупречен, и заметили, что над ним надо еще серьезно работать.