Том 4. Любавины

– Хорошо. Значит, все вместе начнем с самого начала, будем учиться читать. А сейчас я... мы с Кузьмой Николаевичем расскажем, для чего человеку необходима грамота.

Кузьма слегка покраснел от удовольствия и потянулся за кисетом, но вспомнил, что сам же подсказал Елизару – не разрешать курить, кашлянул в ладонь и внимательно стал слушать учительницу.

– Вот я, – начала она, – человек. Я живу в деревне. Но мне хочется знать, как живут люди, например, в городе. Как я могу это узнать?

– Съездить туда, – сказал кто-то.

– Да нет... Ну и что – съездите? А если нельзя съездить? Да вообще, разве в этом дело?! Как же узнать!

– ??

– Я беру вот такую книжку, – Галина Петровна взяла со стола книжку и показала всем, – и начинаю ее читать. И узнаю постепенно, как живут люди в городе: что они едят, в чем ходят, о чем думают, чем интересуются... Понимаете? – Галина Петровна улыбнулась.

Мужики тоже вежливо заулыбались, зашевелились. Но, судя по их лицам, их не очень обрадовала и удивила такая блестящая возможность. Не поверили, что все это так легко и просто – взял книжечку почитал и все сразу узнал. Это она, конечно, того... подбадривает. Но девушка им понравилась. Главное – они видели, что она старается для них.

– Можно также узнать о жизни в других странах, о животном мире, – продолжала Галина Петровна.

– А стих нам почитаете? – весело спросил Николай Колокольников и оглянулся с таким видом, точно хотел сказать: «Сейчас начнется!»

Но Галина Петровна почему-то не то чтобы обиделась, но показала, что она недовольна такой просьбой.

– При чем тут стих? Я же вам о другом совсем говорю. И потом... когда я говорю, меня перебивать не нужно.

Николай сконфузился и понимающе кивнул головой.

– Поняли теперь, для чего нужна грамота? – спросила Галина Петровна, уже без улыбки глядя на мужиков.

Мужики дружно ответили:

– Понятно.

– А сейчас... Может быть, вы что-нибудь скажете? – Галина Петровна посмотрела на Кузьму. – Вы сами ведь представитель общества «Долой неграмотность».

– Да нет... все ясно, – отказался Кузьма.

– Тогда займемся главным: будем разучивать буквы.

Всем раздали буквари, а Галина Петровна взяла со стола пачку картонок, похожую на колоду карт, и стала так, чтобы ее всем было видно.

– Вот это – «А», – показала она одну картонку с буквой. – Найдите у себя такую же.

Мужики уткнулись в буквари и стали водить пальцами по алфавиту.

– Да вот же! – подсказал кому-то Яша.

– Где?

– Да вот, чучело гороховое! Что ты, ослеп?

– Подсказывать нельзя! – строго сказала Галина Петровна.

Яша послушно уткнулся в свой букварь.

– Все нашли?

– Федя тут никак не может... Вот же она! На тебя смотрит, – опять не выдержал Яша.

– Не мешайте. Так. Запомните, что это – «А». Теперь вот такую найдите, – Галина Петровна показала еще одну букву.

Опять заползали пальцами по букварям. Яша беспокойно завертелся во все стороны.

– Да вот же... вот... – шепотом подсказывал он.

– Ты сиди тут! – громко возмутился Николай Колокольников. – Крутишься, как сорока на колу. Без тебя найдем.

– Все нашли?

– Я что-то никак не найду, – сказал Федя и посмотрел на Яшу. Тот молча ткнул пальцем в Федин букварь.

– Запомните – это «М». А теперь я сложу их, рядом: что получилось? Вы пока не говорите, – учительница кивнула Яше.

Все с завистью посмотрели на него. Вообще Яша сегодня неизмеримо вырос в глазах мужиков.

– Где ты успел, Яша? Вот черт...

– Он сразу грамотным родился, – заметил Николай. – И знаю, почему...

– Ну, а что получилось-то? – не выдержал Кузьма. – Поняли?

Никто не знал, что получилось.

– Это какая буква? – спросила Галина Петровна, теряя спокойствие. – Вот вы скажите, – она показала на Федю.

Федя уставился на учительницу:

– Где?

– Да вот, вот же... я вам показываю! – воскликнула Галина Петровна. Посмотрела на Кузьму и покраснела. – Вот эта какая буква? – переспросила она тихо.

– Не знаю, – Федя кашлянул в кулак. – Можно, я выйду? Шибко курить захотел.

– Хорошо, – Галина Петровна положила картонку на стол. – Выйдите все, отдохните.

Облегченно закашляли, заговорили... Закурили прямо здесь же – в сенях было холодно.

– Уела попа грамота, – хмуро сказал Николай Колокольников. – Для меня это не под силу, ребята. Я отрекаюсь.

Федя Байкалов посмотрел на Кузьму – тоже хотел отречься, но увидел его расстроенное лицо и промолчал.

– Почему отрекаешься? – спросил Кузьма тестя.

– Не могу, Кузьма. Я лучше десятину земли спашу – и то легче. Я, конечно, извиняюсь, но мне это ни к чему.

– Я тоже, однако, – поддержал Николая мужик в тулупе. – Я думал, нам тут читать будут... Дело зимнее, можно послушать разные истории, а тут... Нет, я тоже отказываюсь.

Галина Петровна растерянно посмотрела на Кузьму. Тот встал с места и, прижимая руки к груди, горячо заговорил:

– Вы погодите! Чего вы сразу в кусты полезли? Чего испугались-то?! Ну, трудно, конечно, с непривычки... Ну, покряхтите недельку-другую, потом пойдет легче. Вот увидите. Когда сами научитесь читать, вас тогда от книжки не оторвешь. Это всегда так сначала бывает. Потерпите малость. Ничего с вами не случится.