Том 4. Стихотворения и поэмы 1941-1963

Стихи мои из мяты и полыни,
полны степной прохлады и теплыни.
Полынь горька, а мята горе лечит;
игра в тепло и в холод – в чет и нечет.

Не человек игру ту выбирает –

вселенная сама в нее играет.
Мои стихи – они того же рода,
как времена круговращенья года.

1956

Простые строки

1

Среди зеленой тишины
нахлынувшего лета
не все вопросы решены,
не все даны ответы…

Но ясен мне один ответ,

без всяческой подсказки,
что лучше в целом мире нет
той, кто пришла из сказки;

Чьи неподкупные глаза

в лицо беды смотрели,
то голубея, как гроза,
то холодней метели.

Мне скажут: вот, опять про то ж!

Знакомая затея,
что лучше той и не найдешь,
кто зорьки золотев!

О вы, привыкшие к словам –

казенным заявленьям,
все это сказано не вам,
а младшим поколеньям!

2

Я не могу без тебя жить!
Мне и в дожди без тебя – сушь,
мне и в жары без тебя – стыть,
мне без тебя и Москва – глушь.

Мне без тебя каждый час – с год,

если бы время мельчить, дробя;
мне даже синий небесный свод
кажется каменным без тебя.

Я ничего не хочу знать –

слабость друзей, силу врагов;
я ничего не хочу ждать,
кроме твоих драгоценных шагов.

3

Что же – привык я к тебе, что ль?
Но ведь, привыкнув, не замечают.
Все превращает любовь в боль,
если глаза равнодушно встречают.

А на тебя я – и рассержусь,

не соглашаешься – разругаюсь,
только сейчас же на сердце грусть,
точно на собственное не полагаюсь;

Точно мне нужно второе, твое,

если мое заколотится шибко;
точно одно у них вместе жилье,
вместе и горечь, и вздох, и улыбка.

Нет, я к тебе не привык, не привык,

вижу и знаю, а – не привыкаю.
Может, действительно ты – мой двойник,
может, его я в стихи облекаю!

1960

«Любовь моя видела сон…»

Любовь моя видела сон,
что нас расстреляли фашисты;
и замер предсмертный наш стон
под дикие визги и свисты.

Расстрел этот происходил

в просторе высокого зала;
их суд нас недолго судил:
им времени недоставало.

И вот уж когда ни застенок, ни власть

не страшны нам стали на свете, –
любовь моя облаком поднялась
и сделалась ангелом. Ангелом смерти.

Внизу бесновался фашистский содом,

и свастик загнутые когти кривились;
и новые жертвы прошли пред судом,
и новые призраки сна появились.

Тот ангел, спускаясь, лишь пальцем ноги

дотрагивался до голов ихних вражьих, –
как молнией, пав, поражались враги,
и плющились тульи их толстых фуражек.

Так ангелом мести парила она,

как снежное облако от дуновенья;
и не было в мире прекраснее сна,
и праведней не было сновиденья!

1961

Осенние стихи