Том 5

– Да ты посуди сам, Андрей, – говорил Обломов таким голосом, как будто просил прощения, – ну если б он меня обсчитал или подсунул фальшивых ассигнаций? тогда что? Да и куда бы мне было деть такую кучу денег? Пожалуй, обокрали бы…

– А в банк положить? ведь я только и просил в письме взять да и положить

3 в кредитное заведение

4 [за что ты] [я проценты]… Положим, это деньги верные, не пропадут; да за что же я теряю проценты?

– То-то вот письмо-то затерялось, а то, если б я знал, что ты велел в банк положить, я бы…

– Эх, Илья, Илья, – со вздохом сказал Почаев.

5

– Ну, виноват, Андрей! ты сердишься, – сказал он.

– Нет, успокойся: к чему бы это повело?

6 Так, это минутная досада… на самого себя. Вот уж она и прошла.

И в самом деле у Почаева на лице уж не было и тени беспокойства.

– Ну, скажи, пожалуй, что ты еще делал кроме плана? читал? посещал знакомых, бывал за городом?

– Да, да… как же? и читал… и знакомых посещал…

– Все ли ты книги прочел, что я подарил тебе?

– Нет еще… не все… [немного осталось]. ‹л. 57›

– Что же ты читаешь теперь? Я думаю, романы…

– Нет, какие романы; я принялся теперь за серьезное: читаю Карамзина «Историю».

– Да ты это, кажется, еще при мне начал. Ну, очень рад. Ах да, дай мне почтовой бумаги: два слова написать по делу… – сказал Почаев.

191

– Да отдохни

1 с дороги прежде, – заметил Обломов, – не успел приехать, уж и писать.

– Нужно: всего два слова. Где у тебя бумага?

Почаев сел к столу.

– Захар, Захар! – закричал Обломов, – дай почтовую бумагу!

2

– Где она: ее нет, – сказал Захар.

– Ну всё равно, простой, – сказал Почаев.

– Да и простой-то нет.

– Ну, клочок серой.

– Никакой нету.

[Почаев залился своим смехом.]

– На чем же ты писал свой план? – спросил он Обломова.

– Да тогда… была. Это недавно вышла…

– Ну, клочок картона, что-нибудь: [это к] два слова написать к коротко знакомому человеку: он в двух шагах отсюда…

– Нет, нету…

– Нет ли

3 визитной карточки: я бы на обороте написал…

– [Ведь] Я визитов уж лет пять не делаю, так карточки-то нет…

[ – Боже мой!] Почаев пожал плечами.

– Вот как живут на белом свете,

4 – сказал он и залился своим смехом… – Ну, брат Илья! я вижу, ты всё тот же.

[ – Илья ‹Ильич›] [ – Подавать, что ли, кушать?] В это время раздался сильный звонок у дверей.

– Вот Тарантьев пришел,

5 давай обедать, – закричал Илья Ильич.

6

[Тарантьев поздоровался с] ‹л. 57 об.›

192

Первоначальная редакция главы IV части второй (Т. 4, с. 172-185)

[Они у‹ехали›] Несмотря на поздний час, они успели заехать [к какому-то] к деловому человеку,

1 потом Штольц захватил с собой обедать одного золотопромышленника, потом поехали к этому последнему на дачу пить чай

2 и

3 воротились

4 домой к поздней ночи.

– Целый день [на ногах! – ворчал Обломов, – ноги зудят] не снимал сапог: ноги зудят!

5 Не нравится мне эта ваша петербургская жизнь ‹л. 66›, вечная беготня,

6 [хлопоты, завис‹ть›], вечная игра дрянных страстишек, [зависти] жадности,

7 перебиванья друг у друга дороги, [толчки] сплетни, пересуды, клевета, толчки, радость при падении ближнего в грязь, гримаса, когда он опередил нас, стремление к чинам, добывание мест с бессовестным или невежественным отправлением своей обязанности, кичливость с грязью на лице, гордость и смирение тоже перед этой грязью.

8

193

– Ба, да ты [уж] просыпаешься!

1 – сказал Штольц, садясь на диван с сигарой. – Ну, продолжай:

Измен волненье,

Предрассуждений приговор,

Толпы безумное веленье

Или блистательный позор.

2

– А что ж, это неправда? не так? Разве мы сегодня не видали, как

3 перед этим Хохоревым жеманились и ежились

4 все эти франты с стеклышком в глазу, которые глядели на меня

5 через плечо [и едва сквозь зубы], когда ты меня рекомендовал,

6 и едва сквозь зубы проговаривали: «Очень рад… приятно…» А что такое Хохорев?

194

Денег много: да они и денег его не увидят, а разве даст он им пообедать да натрут они у него полы ногами… Не правда это?

– Правда, да всё это старо. Ты, сидя в своем углу и не показывая носа никуда, не заметил, что уж этот вопрос решен, к нему привыкли…

1

– Ты посмотри, – продолжал Обломов, – [есть] ни на ком здесь нет ясного, покойного, человеческого

2 лица:

3 [за‹бота›] у одного забота – завтра в присутственное место зайти,

4 у другого еще ‹1 нрзб› внутри, что он нищ ‹?› и за ним остался товар на бирже, что он опоздал, и он роет себе мозг, как бы отбить у соперника послезавтра,

5 третий бледнеет и теряет голову, как бы провести свой проект,

6 четвертый мучается, бегает, ищет, добивается привилегии на какой-то новый чин, который выдумал для завода, четвертый

7 отдал свой капитал в предприятие и с ним привязал всего себя туда же,

8 день, ночь переживает в вечной работе духа, [и о чем] мучительно следит за ним, утром чуть продерет глаза, хватает газеты, [и] глаза бегают, как у сумасшедшего…

9

195

– Чудак! – сказал Штольц, – ведь это жизнь!

1

– Какая же это жизнь!