Том 5. Чертова кукла

Любовь, любовь… О, даже не ее –
Слова любви любил я неуклонно.
Иное в них я чуял бытие,
Оно неуловимо и бездонно.

Слова любви горят на всех путях,

На всех путях – и горных и долинных.
Нежданные в накрашенных устах,
Неловкие в устах еще невинных,

Разнообразные, одни всегда

И верные нездешней лжи неложной,
Сливающие наши «нет» и «да»
В один союз, безумно-невозможный, –

О, всё равно пред кем, и для чего,

И кто, горящие, вас произносит!
Алмаз всегда алмаз, хотя его
Порою самый недостойный носит.

Живут слова, пока душа жива.

Они смешны – они необычайны.
И я любил, люблю любви слова.
Пророческой овеянные тайной.

Декабрь 1912

СПБ

Берегись…

Не разлучайся, пока ты жив,
Ни ради горя, ни для игры.
Любовь не стерпит, не отомстив,
Любовь отнимет свои дары.

Не разлучайся, пока живешь,

Храни ревниво заветный крут.
В разлуке вольной таится ложь.
Любовь не любит земных разлук,

Печально гасит свои огни,

Под паутиной пустые дни.
А в паутине – сидит паук.
Живые, бойтесь земных разлук!

Январь 1913

СПБ

Серое платьице

Девочка в сером платьице…

Косы как будто из ваты…

Девочка, девочка, чья ты?
Мамина… Или ничья.
Хочешь – буду твоя.

Девочка в сером платьице…

Веришь ли, девочка, ласке?

Милая, где твои глазки?

Вот они, глазки. Пустые.

У мамочки точно такие.

Девочка в сером платьице,

А чем это ты играешь?

Что от меня закрываешь?

Время ль играть мне, что ты?

Много спешной работы.

То у бусинок нить раскушу,

То первый росток подсушу,
Вырезаю из книг странички,
Ломаю крылья у птички…

Девочка в сером платьице,

Девочка с глазами пустыми,

Скажи мне, как твое имя?

А по-своему зовет меня всяк:

Хочешь эдак, а хочешь так.

Один зовет разделеньем,

А то враждою,
Зовут и сомненьем,
Или тоскою.

Иной зовет скукою,

Иной мукою…
А мама-Смерть – Разлукою,

Девочку в сером платьице…

Январь 1913

СПБ

Колодцы

Слова, рожденные страданьем,
Душе нужны, душе нужны.
Я не отдам себя молчаньям,
Слова как знаки нам даны.

Но сторожит молчаний демон

Колодцы черные свои.
Иду – и знаю: страшен тем он,
Кто пил от горестной струи.

Слова в душе – ножи и копья…

Но воплощенные, в устах –
Они как тающие хлопья,
Как снежный дым, как дымный прах.

Ты лет мгновенный их не встретил,

Бессильный зов не услыхал,
Едва рожденным – не ответил,
Детей, детей не удержал!

Молчанье хитрое смеется:

Они мои, они во мне,
Пускай умрут в моем колодце,
На самом дне, на самом дне…

О друг последний мой!

Кому же, Кому сказать? Куда идти?
Пути всё уже, уже, уже…
Смотри: кончаются пути.

Февраль 1913

СПБ

Напрасно («Я и услышу, и пойму…»)