Том 5. Двадцать первый век

Что нам надо?!

1. Вкусно есть и быть худым.

2. Мало работать и хорошо зарабатывать.

3. Быть любимым и не любить.

4. Видеть свои советы исполненными кем-то.

Пилотируем

Пилот должен быть молодым, а механик – пожилым.

Давнее правило авиации.

Вот я и говорю:

«Ребята, вы летите. Выворачивайтесь, сражайтесь, рискуйте, но за спиной у вас все должно работать надежно, бесперебойно.

Это буду я».

Нас не так интересует истина, как собственная проницательность.

Любовь и ненависть – одно и то же.

Потому что без этого человека жизнь теряет смысл.

Все лето в Москве погода винно-водочная.

Дождь. Туман.

Чем разгонять стихию?

Одним способом…

Ну, хоть научились.

А то самолеты облака какой-то гадостью посыпали.

Ну и толк? Людям-то что от этого? Какая радость? Хоть и солнце, а погода плохая.

А если целево против тумана примешь... Только четко и целево.

Тут и погода, и настроение...

И туман отступает.

Можно так пытаться утешить бездарного, что слово «успех» приспособить к этим графоманам.

И появляются определения.

Полный успех.

Подлинный успех.

Настоящий успех.

Проверенный успех.

Успех у интеллигенции.

Успех у народа.

Успех у критиков.

Открываешь кран с надписью: «Юмор» – оттуда черт-те что мутно-желтого цвета.

– Для меня, – говорила она остроумно, – лучше заплатить рубль и видеть вас только на сцене.

– Чтоб вы все знали, вторая жена – это протез.

Я не спокойный, граждане. Я молчаливый.

Умом Россию не понять.

Мозги здесь не помогут.

Здесь надо чем-то другим думать.

Есть люди, которые повсюду иностранцы.

Это они – евреи.

Мир настолько тесен, что тот, кто умер, тоже недалеко отъехал.

Что женщина делает днем?

Она ждет вечера.

Что делает мужчина днем?

Он ждет ночи.

Что делает ребенок ночью?

Он ждет утра.

Раздайте им то, что они хотят.

Что можно делать восемь часов подряд?

Только спать и работать.

Кушать, пить, любить, танцевать – невозможно.

Я остановился на показаниях врача, утверждающего, что я здоров.

Вот ведь сатирики – святые люди: вроде у него все есть, а он все выступает и выступает. Что ему еще надо?