Том 5. Евгений Онегин. Драматические произведения

А господь его ведает, вор ли, разбойник — только здесь и добрым людям нынче прохода нет — а что из того будет? ничего; ни лысого беса не поймают: будто в Литву нет и другого пути, как столбовая дорога! Вот хоть отсюда свороти влево, да бором иди по тропинке до часовни, что на Чеканском ручью, а там прямо через болото на Хлопино, а оттуда на Захарьево, а тут уж всякий мальчишка доведет до Луёвых гор. От этих приставов только и толку, что притесняют прохожих да обирают нас бедных. (Слышен шум). Что там еще? ах, вот они, проклятые! дозором идут.

Г р и г о р и й.

Хозяйка! нет ли в избе другого угла?

Х о з я й к а.

Нету, родимый. Рада бы сама спрятаться. Только слава, что дозором ходят, а подавай им и вина, и хлеба, и неведомо чего — чтоб им издохнуть, окаянным! чтоб им...

(Входят приставы.)

П р и с т а в.

Здорово, хозяйка!

Х о з я й к а.

Добро пожаловать, гости дорогие, милости просим.

О д и н    п р и с т а в   (другому).

Ба! да здесь попойка идет; будет чем поживиться. (Монахам). Вы что за люди?

В а р л а а м.

Мы божии старцы, иноки смиренные, ходим по селениям да собираем милостыню христианскую на монастырь.

П р и с т а в   (Григорию).

А ты?

М и с а и л.

Наш товарищ...

Г р и г о р и й.

Мирянин из пригорода; проводил старцев до рубежа, отселе иду восвояси.

М и с а и л.

Так ты раздумал...

Г р и г о р и й   (тихо).

Молчи.

П р и с т а в.

Хозяйка, выставь-ка еще вина — а мы здесь со старцами попьем да побеседуем.

Д р у г о й    п р и с т а в   (тихо).

Парень-то, кажется, гол, с него взять нечего; зато старцы...

П е р в ы й.

Молчи, сейчас до них доберемся.— Что, отцы мои? каково промышляете?

В а р л а а м.

Плохо, сыне, плохо! ныне христиане стали скупы; деньгу любят, деньгу прячут. Мало богу дают. Прииде грех велий на языцы земнии. Все пустилися в торги, в мытарства; думают о мирском богатстве, не о спасении души. Ходишь, ходишь; молишь, молишь; иногда в три дни трех полушек не вымолишь. Такой грех! Пройдет неделя, другая, заглянешь в мошонку, ан в ней так мало, что совестно в монастырь показаться; что делать? с горя 215 и остальное пропьешь; беда да и только.— Ох плохо, знать пришли наши последние времена...

Х о з я й к а   (плачет).

Господь помилуй и спаси!

(В продолжение Варлаамовой речи первый пристав значительно всматривается в Мисаила.)

П е р в ы й    п р и с т а в.

Алеха! при тебе ли царский указ?

В т о р о й.

При мне.

П е р в ы й.

Подай-ка сюда.

М и с а и л.

Что ты на меня так пристально смотришь?

П е р в ы й    п р и с т а в.