От важных исходя предметов,Касался часто разговорИ русских иногда поэтов.Со вздохом и потупя взорВладимир слушал, как ЕвгенийВенчанных наших сочинений,Достойных .......... похвалНемилосердно поражал.
Строфа XVII. Вместо стихов 4—14 в беловой рукописи:
Онегин говорил об них,Как о знакомцах изменивших,Давно могилы сном почившихИ коих нет уж и следа.Но вырывались иногдаИз уст его такие звуки,Такой глубокий чудный стон,Что Ленскому казался онПриметой незатихшей муки.И точно: страсти были тут,Скрывать их был напрасный труд.
За этими стихами в этой же рукописи — еще три строфы:
Какие чувства не кипелиВ его измученной груди?Давно ль, надолго ль присмирели?Проснутся — только погоди.Блажен, кто ведал их волненье,Порывы, сладость, упоенье,И наконец от их отстал;Блаженней тот, кто их не знал,Кто охладил любовь разлукой,Вражду злословием. ПоройЗевал с друзьями и с женой,Ревнивой не тревожась мукой.Что до меня, то мне на частьДосталась пламенная страсть,——Страсть к банку! ни дары свободы,Ни Феб, ни слава, ни пиры Не отвлекли б в минувши годыМеня от карточной игры;Задумчивый, всю ночь до светаБывал готов я в эти летаДопрашивать судьбы завет:Налево ляжет ли валет?Уж раздавался звон обеден,Среди разорванных колодДремал усталый банкомет.А я, нахмурен, бодр и бледен,Надежды полн, закрыв глаза,Пускал на третьего туза.——И я теперь, отшельник скромный,Скупой не веруя мечте,Уж не поставлю карты темной,Заметя грозное руте;Мелок оставил я в покое,Ата́нде, слово роковое,Мне не приходит на язык —От рифмы также я отвык.Что будешь делать? Между нами —Всем этим утомился я.На днях попробую, друзья,Заняться белыми стихами,Хоть всё имеет quinze elle va [44]Большие на меня права.
Строфа XXI. Первоначально строфа кончалась следующими стихами:
Так в Ольге милую подругуВладимир видеть привыкал;Он рано без нее скучалИ часто по густому лугу,Без милой Ольги, меж цветовИскал одних ее следов.