Том 5. Переводы. О переводах и переводчиках

1.
Сколь великою славою
Государства блюстители
Облекались заслуженно,
От тебя, многознающий
Гильдебранд, не укрылось,

2.

Я уверен. О том твердит
И дорога священная,
И утес Капитолия —
Самовластия тронного
И оплот, и опора.

3.

Но и подвигу трудному
Есть завистники злобные,
Во злонравье бесстыдные —
Даже самый достойный муж
Против них без защиты.

4.

Яд язвительной зависти,
Заразив злополучного
Безотрадною немощью,
Нас ввергает в несчастия
И к погибели близит.

5.

Только ты не завидуешь
Ни единому смертному —
Нет, пусть люди завидуют
Твоему благоведенью,
Всякой меры безмерней!

6.

Сколь полны справедливости
Приговоры высокие,
Без которых немыслимо
Нам добиться желанного
И достигнуть награды!

7.

Сила духа могучая
И стремление к высшему,
Что нам в жизни даровано, —
Вот залог благотворности
Помышленья и дела.

8.

Оттого-то по праву Рим
Над державами властвует,
Осеняя весь круг земной,
И свирепое варварство
В знатных землях трепещет.

9.

Ты, что меч принял пламенный
От Петра первозванного,
Преломи их могущество
И надменность упорную
Вновь повергни под иго!

10.

О, всесилье проклятия!
То, что некогда Марию
И державному Юлию
Доставалось оружием, —
Днесь покорствует слову!

11.

Сципионы старинные
И квириты-воители
Неужели заслуженней
Перед римским могуществом,
Чем твоя непреклонность?

12.

Многой славой покрытые
За служенье отечеству,
Эти мужи достойные
В светлом царстве вечного
Не обрящут покоя,

13.

Гильдебранду сужденного
Там, где славой нетленною
Облечешься заслуженно,
Ибо равен апостолам
Ты для верного Рима.

АЛАН ЛИЛЛЬСКИЙ

Алан Лилльский — одно из самых громких имен в европейской философии и поэзии второй половины XII века. Его называли Doctor universalis и рассказывали о нем цветистые легенды. Говорили, что однажды он в Париже сочинял проповедь о Троице, как вдруг увидел мальчика, собиравшегося вычерпать Сену раковинкой. Алан сказал ему, что это — безнадежное дело. Мальчик ответил, что изъяснить таинство святой Троицы — дело еще более безнадежное. Алан устыдился своей дерзости. В день проповеди он взошел на кафедру перед собравшейся толпой, сказал только: «Довольно с вас и посмотреть на Алана», — сошел с кафедры и скрылся. Безымянным иноком он поступил в цистерцианское аббатство, пас там свиней, потом служкой сопровождал аббата в Рим на диспут с еретиками. Когда на диспуте победа колебалась между спорящими, Алан не удержался, вступил в спор и повел его так, что еретики в ужасе вскрикнули: «Это или дьявол, или Алан!» После этого он с почетом вернулся в Сито, и там два писца до самой его смерти записывали за ним все, что он говорил. Когда он умер, над могилой его написали:

Малый миг в малый гроб скрыл все смертное в славном Алане.
Знал он два, знал он семь, знал он все, что доступно познанью.

(Имеются в виду два источника мудрости — откровение и разум — и семь благородных наук.)

Это легенда; достоверные факты о жизни Алана, напротив, очень скудны. Он родился в Лилле около 1128 года, учился, по-видимому, в Шартре, преподавал в Париже, много лет провел на юге Франции — по-видимому, отправленный туда для борьбы с ересью катаров, — и умер в Сито в 1202 году. От него осталось — если не считать сочинений незначительных и сомнительных — два сборника проповедей, два трактата — «О католической вере против еретиков» и «Правила теологии», — словарь библейских понятий «Словоразличия» (с особым вниманием к аллегорическим значениям слов), два гимна и две поэмы: «Плач Природы», в котором чередуются стихи и проза, и «Антиклавдиан», самое знаменитое из его сочинений.