Том 5. Пути небесные

Протоиерей Сергей Четвериков в беседе с А.В.Р. говорил, что тоже видел в Оптиной Пустыне высокого красивого монаха с черной с проседью бородой, с необычайно проникновенным потусторонним выражением глаз, как бы прозревшим иной мир. Он был совершенно замкнут, ни с кем не разговаривал, кроме как со своим духовником старцем Иосифом. Называли его в монастыре монахом-архитектором, и был он действительно строителем Нового Собора в скиту Оптиной Пустыни. Он много потрудился для устроения монастыря. О кончине Виктора Алексеевича в Оптиной Пустыне, как я говорил выше, мне пока еще не удалось ничего узнать.

Свидетельство лично знавших Виктора Алексеевича

О Викторе Алексеевиче в постриге рассказывала мне еще мать переводчицы на французский язык «Путей небесных» Татьяна Яковлевна Эмерик; встретилась я с ней уже после кончины Ивана Сергеевича. Она знала детей и внуков Виктора Алексеевича Вейденгаммера и посетила Оптику Пустынь в то время, когда он был уже монахом. Это было в 1902 году. Приехала Татьяна Яковлевна, будучи в это время 13-летней девочкой, вместе с дочерью Виктора Алексеевича и его внучкой Ниной, в Оптику Пустынь. Девочки были однолетки и бегали по монастырю, нарушая тишину и порядок монастырского уклада, за что нам попало, говорила Татьяна Яковлевна. Она запомнила и ее поразило то, что среди монахов Оптиной Пустыни были некоторые, видимо, из светского круга, сохранившие манеры и правила вежливости мирской жизни. Особенно запомнился ей облик Виктора Алексеевича, он вышел к ним, но оставался вне всего и всех, не разговаривал и ничем не интересовался; был он высокого роста, с черной бородой и синими глазами, смотревшими как-то в сторону, ушедшими в иную жизнь.

Т. Я. Эмерик говорила мне еще позднее после этого посещения, уже во время революции она встретила в Москве Николая Сахарова, старшего внука Виктора Алексеевича, кот. рассказал ей, что некоторые монахи, знакомые ей, погибли во время большого разлива реки Жиздры, при перевозе богомольцев. Плот был унесен сильным течением, и монахи с богомольцами потонули. Однако о кончине Виктора Алексеевича она ничего не слыхала от его внука, Николая. Погиб ли он при разгроме монастыря или тихо скончался в обители до революции?

Этими записями, не столь богатыми фактическими данными, я заканчиваю свое биографическое повествование о лицах и близких им вдохновивших своей духовной жизнью Ивана Сергеевича на написание романа «Пути небесные».

Написала я это для читателя «Путей небесных», не получившего из-за кончины обещанного автором 3-го и 4-го томов, и для всех, кому дорога память о Шмелеве.

В своем романе Иван Сергеевич дал творческое преображение действительной жизни Вейденгаммера и Дариньки. Об этом его творческом плане он делился со многими друзьями.

И вот привожу еще беседу о романе «Путей небесных» с Владыкой Серафимом.

Преосвященный Владыка, Епископ Серафим, ныне Настоятель Новой Коренной Пустыни в Южной Америке, в 1937 и 38 году оказывал гостеприимство И. С. Шмелеву, посетившему монастырь Братства Преподобного Иова Почаевского во Владимировой на Карпатах после кончины его жены Ольги Александровы.

Владыка очень поддерживал желание Ивана Сергеевича дать преображенного во Христе русского человека. Иван Сергеевич говорил ему, что и Достоевский не докончил свой роман «Братья Карамазовы» и что он хотел в Алеше дать этого преображенного человека, причем сам Иван Сергеевич поделился, сказав: «Я хочу дать это преображение Виктору Алексеевичу, когда он будет в Оптине. Для этого я направлю Виктора Алексеевича к Мценску ближе к монастырям, именно к Оптиной Пустыне».

Первоначально пребывание Виктора Алексеевича в Мценске в плане работы Ивана Сергеевича должно было быть только эпизодом, но в работе над романом эпизод вылился в целую книгу 2-й части «Путей небесных». Иван Сергеевич говорил, что перерождение Виктора Алексеевича в Оптиной Пустыне начнется не скоро и что он предварительно должен показать борьбу русского интеллигентского неверья с верой.

Владыка Серафим говорил мне, что Иван Сергеевич поделился с ним предсказанием, которое он хотел вложить в уста старца Амвросия. Он предсказывал Дариньке: во всю ее жизнь нести свой крест – заключавшийся в ложном ее положении называться женой Виктора Алексеевича, пребывая в незаконной связи с ним, – и умереть на своей реке, носящей ее имя, Аму-Дарье.

* * *

В своем плане Иван Сергеевич намечал представить жизнь Виктора Алексеевича и Дариньки вначале около монастырей, живя в Мценске; позднее Иван Сергеевич хотел перенести их жизнь в Сибирь, в Азию, где намечалось построение новой железной дороги, строителем которой должен был быть Виктор Алексеевич.