Том 5 (XIII век, литература трагического века)

Данилъ же и Василко не помянуста зла, вьдаста ему сестру и приведоста его из Ляховъ. Данилъ же светъ створи со братом си, обеша ему Киевъ, Михаилови, а сынови его Ростиславу вдасть Луческъ. Михаилъ иже за страхъ татарьскый не сме ити Кыеву. Данилъ же и Василко вьдаста ему ходити по земле своей, и даста ему пшенице много, и меду, и говядъ, и овець доволе. Михаилъ же уведевъ приятье Киевьское и бежа со сыномъ своимъ во Ляхы Кондратови. Приближившимъ же ся татаромъ, то не стерпе туто, иде в землю Воротьславьску[523] и приде ко месту немецкому именемь Середа.[524] Узревши же немци, яко товара много есть, избиша ему люди, и товара много отъяша, и унуку его убиша. Михаилу иже не дошедшю и собравшюся, и бысть в печали величе: уже бо бяхут татари пришли на бой ко Иньдриховичю.[525] Михаилъ же воротися назадъ опять Кондратови.

Мы же на преднее возвратимся.

В лето 6747.

Въ лето 6748. Приде Батый Кыеву в силе тяжьце, многомь множьствомь силы своей, и окружи град, и остолпи сила татарьская, и бысть град в обьдержаньи велице. И бе Батый у города и отроци его обьседяху град. И не бе слышати от гласа скрипания телегъ его, множества ревения вельблудъ его, и рьжания от гласа стадъ конь его, и бе исполнена земля Руская ратных.

Яша же в них татарина именемь Товрулъ, и тъ исповеда имъ всю силу ихъ. Се бяху братья его силныи воеводы: Урдю и Байдаръ, Бирюй, Кайданъ, Бечакъ и Меньгу и Кююкь,— иже вратися уведавъ смерть канову, и бысть каномь, не от роду же его, но бе воевода его перьвый — Себедяй богатуръ и Бурунъдаии багатырь,— иже взя Болгарьскую землю и Суждальскую,— инехъ бе-щисла воеводъ, ихже не исписахомъ зде.

Постави же Баты порокы городу подъле вратъ Лядьскьх. Ту бо беаху пришли дебри. Порокомъ же бес престани бьющимъ день и нощь, выбиша стены. И возиидоша горожаны на избыть стены, и ту беаше видити ломъ копейный и щетъ скепание, стрелы омрачиша светъ. Побеженым и Дмитрови ранену бывшу, взиидоша татаре на стены и седоша. Того дне и нощи гражане же создаша пакы другий град около святое Богородице.[526] Наутрея же придоша на не, и бысть брань межи ими велика. Людем же узбегшимъ и на церковь и на комаръ церковныя и с товары своими; от тягости повалишася с ними стены церковныя. И приятъ бысть град сице воими. Дмитрея же изведоша язвена, и не убиша его мужьства ради его.

В то же время ехалъ бяше Данилъ Угры королеви и еще бо бяшеть не слышалъ приходъ поганыхъ татаръ на Кыевъ.

Батыю же вземшю град Кыевъ и слышавъшу ему о Даниле, яко Угрехъ есть, поиде самъ Володимеру, и приде к городу Колодяжьну.[527] И постави порока 12, и не може разбити стены, и начатъ перемолъвливати люди. Они же, послушавше злого света его, передашася, и сами избити быша. И приде Каменцю, Изяславлю,[528] взятъ я. Видивъ же Кремянець и градъ Даниловъ,[529] яко не возможно прияти ему, и отъиде от нихъ. И приде к Володимеру, и взя и копьемь, и изби и не щадя. Тако же и град Галичь, иныи грады многы, имже несть числа.

Дмитрови же, Кыевьскому тысяцкому Данилову, рекшу Батыеви: «Не мози стряпати в земле сей долго, время ти есть на угры уже поити. Аще ли встряпаеши, земля ти есть силна. Сберуться на тя и не пустять тебе в землю свою». Про то же рече ему, види бо землю гибнущу Рускую от нечестиваго.

Батый же послуша света Дмитрова, иде Угры. Король жь Бела и Каломанъ сретоша е на реце Солоной.[530] Бившимся имъ полкомъ, бежаща угре, и гнаша е татаре до реке Дуная. Стояша по победе три лета.

Преже того ехаль бе Данило князь ко королеви Угры, хотя имети с ним любовь сватьства,[531] и не бы любови межи има. И воротися от короля и приеха въ Синеволодьско во манастырь святыя Богородица.[532] Наутрея же воставъ виде множество бежащих от безбожных татаръ и воротися назадъ Угры. Не може бо проити Руское земли, зане мало бе с нимь дружины. И оставивъ сына своего Угрехъ и вьдасть и ву руце галичаномъ, ведаа неверьствие ихъ, про то его не поя с собою.

Иде изо Угоръ во Ляхы на Бардуевъ и приде во Судомирь.[533] Слыша о брате си и о детех и о княгини своей, яко вышли суть из Руское земле в Ляхы предъ безбожными татары, и потосьнуся взискати ихъ, и обрете ихъ на реце рекомей Полце,[534] и возрадовашся о совокупьленьи своемь, и жалишаси о победе земле Руское и о взятьи град от иноплеменьникъ множьства.

Данилови же рекшу, яко: «Не добро намъ стояти сде близъ воюющих нас иноплеменьникомъ!» Иде в землю во Омазовьскую ко Болеславу Кондратову сынови. И вдасть ему князь Болеславъ град Вышегородъ.[535] И бысть ту, дондеже весть прия, яко сошли суть и-земле Руское безбожнии.

И возвратися в землю свою, и приде ко граду Дорогычину,[536] и восхоте внити во град, и вестьно бысть ему, яко: «Не внидеши во град!» Оному рекшу, яко: «Се былъ град нашь, и отець наших, вы же не изволисте внити вонь». И отъиде мысля си.