Том 5 (XIII век, литература трагического века)

И тако бысть възятие Цесаряграда великого: и привлеце корабль къ стене градьней ветръ, и быша скалы ихъ великыя чресъ град, и нижьнее скалы равно забороломъ, и бьяхуть съ высокыхъ скалъ на граде грькы и варягы камениемь и стрелами и сулицами, а съ нижьнихъ на град сълезоша; и тако възяша град. Цесарь же Мюрчюфолъ крепляше бояры и все люди, хотя ту брань створити с фрягы, и не послушаша его: побегоша от него вси. Цесарь же побеже от нихъ, и угони е на Коньнемь търгу, и многа жалова на бояры и на все люди. Тъгда же цесарь избеже изъ града, и патриархъ и вси бояре.

И внидоша въ град фрязи вси априля въ 12 день, на святого Василия Исповедника, въ понедельник, и сташа на месте, идеже стояше цесарь грьчьскый, у Святого Спаса, и ту сташа и на ночь. Заутра же, солнчю въсходящю, вънидоша въ Святую Софию, и одьраша двьри[57] и расекоша, а онболъ окованъ бяше всь сребромь, и столпы сребрьные 12, а 4 кивотьныя, и тябло[58] исекоша, и 12 креста, иже надъ олтаремь бяху, межи ими шишкы, яко древа, вышьша муж, и преграды олтарьныя межи стълпы, и то все сребрьно. И тряпезу чюдьную одьраша, драгый камень и велий жьньчюг, а саму неведомо камо ю деша. И 40 кубъковъ великыхъ, иже бяху предъ олтаремь, и понекадела и светилна сребрьная, яко не можемъ числа поведати, съ праздьничьными съсуды бесценьными поимаша. Служебьное Еуангелие и хресты честьныя, иконы бесценыя — все одраша. И подъ тряпезою[59] кръвъ наидоша — 40 кадие чистаго злата,[60] а на полатехъ и въ стенахъ и въ съсудохранильници не веде колико злата и сребра, яко нету числа, и бесценьныхъ съсудъ. То же все в единой Софии сказахъ, а Святую Богородицю, иже на Влахерне, идеже Святый Духъ съхожаше на вся пятнице, и ту одраша. Инехъ же церквий не можеть человекъ сказати, яко бе-щисла. Дигитрию же чюдьную, иже по граду хожаше, святую Богородицю, съблюде ю Богъ[61] добрыми людьми, и ныне есть, на ню же надеемъся. Иные церкви въ граде и въне града, и манастыри въ граде и въне града пограбиша все, имъже не можемъ числа, ни красоты ихъ сказати. Черньче же и чернице и попы облупиша и неколико ихъ избиша, грьки же и варягы изгнаша изъ града, иже бяхуть остали.

Се же имена воеводамъ ихъ: 1 маркосъ от Рима, въ граде Бьрне, идеже бе жилъ поганый злый Дедрикъ.[62] А 2-й кондофъ Офланъдръ.[63] А 3 дужь слепый от Маркова острова Венедикъ.[64] Сего дужа слепилъ Мануилъ цесарь[65]; мнози бо философи моляхуться чесареви: аще сего дужа отпустиши съдрава, тъ много зла створить твоему царсгву. Царь же не хотя его убити, повеле очи ему слепити стькломь, и быста очи ему яко неврежене, нъ не видяше ничегоже. Сь же дужь много браний замышляше на град, и вси его послушаху, и корабли его велиции бяхуть, с нихъ же градъ възяша. Столнья же фряжьска у Цесаряграда от декабря до априля, доколь городъ възяшь. А месяця маия въ 9 поставища цесаря своего латина кондо Фларенда своими пискупы, и власть собе разделиша: цесареви град, а маркосу судъ, а дужеви десятина. И тако погыбе царство богохранимаго Костянтиняграда и земля Гречьская въ сваде цесаревъ, еюже обладають фрязи.

ПЕРЕВОД

В год 6712 (1204). Царствовал Алексей в Царьграде, в царстве Исаака, брата своего, ослепив которого, он сам стал цесарем. А сына его, Алексея, держал под стражей в заточении, за высокими стенами, чтобы не убежал. И прошло некоторое время, и решился Исаак просить за сына своего, чтобы прежде него выпустил сына из темницы. И упросил Исаак брата, и поклялся ему вместе с сыном, что не помыслят они о царстве, и выпущен был сын из темницы, и стал жить на свободе. Цесарь же Алексей не остерегался его, веря брату Исааку и сыну его, ибо те клялись ему. И потом же Исаак, поразмыслив, снова захотел царствовать и стал подстрекать сына своего, посылая к нему тайно: «Я, мол, добро сделал брату своему Алексею, выкупив его у варваров, а он отплатил мне злом: ослепив меня, завладел моим царством». И возжелал сын того, на что подстрекал его отец, и стали размышлять они, как бы бежать Алексею из города в дальние страны и оттуда добиваться престола. И приведен он был на корабль, и посажен в бочку, имевшую с одного конца три дна, там, где сидел Исаакович, а с другого конца, где затычка, была налита вода: ибо нельзя было иначе бежать из города. И так покинул он Греческую землю. И, узнав об этом, цесарь послал искать его. И стали искать его повсюду, и пришли на тот корабль, где он был, и все обыскали, и из бочек повыбивали затычки, но, видя, что течет вода, ушли, так и не найдя его.

И так бежал Исаакович, и прибыл к немецкому цесарю Филиппу, к зятю своему и к сестре своей. А цесарь немецкий послал к папе в Рим, и так они повелели: «Не воюйте с Царьградом, но так как говорит Исаакович: “Весь град Константинополь хочет, чтобы я царствовал”, то, посадив его на престоле, отправляйтесь дальше, в Иерусалим, на помощь; а если не примут его, то приведите его обратно ко мне, а зла не причиняйте земле Греческой».