Том 5 (XIII век, литература трагического века)

Того же лета на зиму придоша от всточьные страны на Рязаньскую землю лесом безбожнии татари, и почаша воевати Рязаньскую землю, и пленоваху и до Проньска, попленивше Рязань весь, и пожгоша, и князя ихъ убиша. Их же емше овы растинахуть, другыя же стрелами растреляху в ня, а ини опакы руце связывахуть. Много же святыхъ церкви огневи предаша, и манастыре, и села пожгоша, именья не мало обою страну взяша; потом поидоша на Коломну. Тое же зимы поиде Всеволодъ, сынъ Юрьевъ, внук Всеволожь, противу татаром. И сступишася у Коломны, и бысть сеча велика. И убиша у Всеволода воеводу Еремея Глебовича и иных мужий много убиша у Всеволода, и прибежа Всеволодъ в Володимерь в мале дружине. А татарове идоша к Москве. Тое же зимы взяша Москву татарове, и воеводу убиша Филипа Нянка за правоверную христьянскую веру, а князя Володимера яша руками, сына Юрьева. А люди избиша от старьца и до сущаго младенца, а град и церкви святыя огневи предаша, и манастыри вси и села пожгоша, и много именья въземше, отидоша.

Тое же зимы выеха Юрьи из Володимеря в мале дружине, урядивъ сыны своя в собе место Всеволода и Мстислава. И еха на Волъгу с сыновци своими с Васильком, и со Всеволодом, и с Володимером, и ста на Сити[131] станом, а ждучи к собе брата своего Ярослава с полкы и Святослава с дружиною своею. И нача Юрьи князь великый совкупляти вое противу татаром, а Жирославу Михайловичю приказа воеводьство в дружине своей.

Тое же зимы придоша татарове к Володимерю, месяца февраля въ 3, на память святаго Семеона, во вторник преже мясопуста[132] за неделю. Володимерци затворишася в граде, Всеволод же и Мстиславъ бяста, а воевода Петръ Ослядюковичь. Володимерцем не отворящимся, приехаша татари к Золотым воротом,[133] водя с собою Володимера Юрьевича, брата Всеволожа и Мстиславля. И начаша просити татарове князя великого Юрья, ест ли в граде. Володимерци пустиша по стреле на татары, и татарове тако же пустиша по стреле на Золотая ворота, и по сем рекоша татарове володимерцем: «Не стреляйте!» Они же умолчаша. И приехаша близь к воротом, и начаша татарове молвити: «Знаете ли княжича вашего Володимера?» Бе бо унылъ лицем. Всеволодъ же и Мстиславъ стояста на Золотых воротех и познаста брата своего Володимера. О умиленое виденье и слезъ достойно! Всеволодъ и Мстиславъ с дружиною своею и вси гражане плакахуся, зряще Володимера.

А татарове отшедше от Золотых воротъ, и обьехаша весь градъ, и сташа станом пред Золотыми враты на зрееме — множство вои бе-щислено около всего града. Всеволод же и Мстиславъ сжалистаси брата своего деля Володимера и рекоста дружине своей и Петру воеводе: «Братья, луче ны есть умрети перед Золотыми враты за святую Богородицю и за правоверную веру христьяньскую»; и не да воли ихъ быти Петръ Ослядюковичь. И рекоста оба князя: «Си вся наведе на ны Богъ грех ради наших»; яко же пророкъ глаголет: «Несть человеку мудрости, ни е мужства, ни есть думы противу Господеви. Яко Господеви годе бысть, тако и бысть. Буди имя Господне благословено в векы». Створися велико зло в Суждальской земли, яко же зло не было ни от крещенья, яко же бысть ныне; но то оставим.

Татарове станы свое урядивъ у города Володимеря, а сами идоша взяша Суждаль, и святу Богородицю разграбиша,[134] и дворъ княжь огнемь пожгоша, и манастырь святаго Дмитрия пожгоша, а прочии разграбиша. А черньци и черници старыя, и попы, и слепыя, и хромыя, и слукыя, и трудоватыя, и люди все иссекоша, а что чернець уных, и черниць, и поповъ, и попадий, и дьяконы, и жены ихъ, и дчери, и сыны ихъ, то все ведоша в станы свое, а сами идоша к Володимерю. В суботу мясопустную почаша наряжати лесы,[135] и порокы[136] ставиша до вечера, а на ночь огородиша тыном около всего города Володимеря. В неделю мясопустную по заутрени приступиша к городу, месяца февраля въ 7, на память святаго мученика Феодора Стратилата.

И бысть плачь велик в граде, а не радость, грех ради наших и неправды. За умноженье безаконий наших попусти Богъ поганыя не акы милуя ихъ, но нас кажа, да быхом встягнулися от злых делъ. И сими казньми казнить нас Богъ, нахоженьем поганых; се бо есть батогъ его, да негли встягнувшеся от пути своего злаго. Сего ради в праздникы нам наводить Богъ сетованье, яко же пророкъ глаголаше: «Преложю праздникы ваша в плачь и песни ваша в рыданье». И взяша град до обеда от Золотых воротъ, у святаго Спаса внидоша по примету[137] чересъ город, а сюде от северныя страны от Лыбеди[138] ко Орининым воротом и к Медяным, а сюде от Клязмы к Волжьскым воротом, и тако вскоре взяша Новый град.[139] И бежа Всеволодъ и Мстиславъ, и вси людье бежаша в Печерний городъ.[140]