Том 6. Я пришел дать вам волю

– Пускай передадут ему, – говорил на ходу Степан, – вылазь, мол, Фролка, ишо раз отпускает тебе вины твои атаман. Пускай вылезет, не трону. Вон наши гребут... Скажите: круг будет. Корнея и старшину продажную гнать. Наш будет круг!

Степан с братом Фролом, в окружении есаулов и сотников, вышел к тому месту Дона, где приставала его флотилия во главе с Иваном Черноярцем.

Подгреб к берегу головной струг... Иван выпрыгнул и пошел навстречу атаману.

– Как пришли? – спросил Степан.

– Бог миловал – все в добром здравии. Всех, с ногаями, – три тыщи и семьсот, – Иван выглядел празднично: дождался похода.

– Добре. Из стружков не выгружайся... Выволоки, какие текут, просмолите. Сгони всех плотников Черкасскова – делайте новые, сколь успеете.

– Корнея видал?

– Видал. Скажи казакам, круг будет. Мои как?

– Вон, – показал Иван, – все в целости.

С одного из причаливших стругов сходили бабка Матрена и Алена с Афонькой.

– Позвать?

– Потом. Пускай домой идут. Пошли на круг. Иван, Федор, идите-ка ко мне, погутарим.

Перед каждым кругом Степан говорил с «башковитыми» – первыми своими помощниками: атаман не то что наказывал, как надо им говорить на кругу, но и не скрывал, чего он ждет от круга, какого решения, – советовал, куда гнуть.

Собрался круг голутвенных. Ни Корнея Яковлева, ни старшины, ни домовитых здесь нет. Только – свои.

Степан, дождавшись теплых дней, двинул события; он понимал: силу, какую он теперь собрал, надо устремить, застой и промедление пагубны для дела и его атаманства.

Степан опять сидел несколько в стороне, на бугре.

В круг вышел Иван Черноярец.

– Казаки! Пришла пора выступать нам. Куда? Моя дума: под Азов! Попытаем ишо раз... Как?! Любо?! – так уговорились с атаманом: объявить на выбор все возможные пути. – Азов, ребяты?!. – еще крикнул Черноярец. И даже зачем-то рукой показал в сторону Азова.

Круг промолчал. Черноярец – это еще не «башка».

Иван отошел в сторону, к Степану. Степан мельком глянул на него и опять принялся постегивать плеткой сапог. Он слушал круг.

Вышел Федор Сукнин.

– Моя дума: на калмык! – громко сказал он.

Круг молчал.

– На калмык, браты! – еще раз призвал Федор.

И опять круг ответил молчанием. Федор тоже судьбу войска за хохолок не держит.

Федор удалился, не выказав огорчения.

Смотрели на Степана. Вот в чьей руке судьба...

– Батька, какая твоя дума?! – крикнули. – Скажи!

Степан медлил. Степану надо накалить обстановку.

– Скажи, батька! – орали. – Больше никого слухать не станем! Скажи сам!..

Степан поднялся на бугре. Помолчал... Оглядел всех.

– Дума моя: пора нам повидаться с бояры! – сказал он крепко и просто. Помолчал, оглядел всех и еще сказал: – А?

– Любо!! – ухнул круг. Ждали этого.

– Постоять бы нам теперь всем и изменников на Руси повывесть, и черным людям дать волю!

– Любо, батька! – радостно ревела громада. Давно ждали этого: всю зиму потихоньку глодали эти мысли – про изменников бояр, теперь орали открыто, потому и радовались.

– Как ийтить? – спросил Степан.

Тут начался разнобой. Это кровно касалось всех тут.

– Волгой! – кричали донцы. – Дорога знамая!

– Доном! Прямиком, мимо Танбова! – звали пришлые. Нам эта дорога тоже знамая.

Шум поднялся невообразимый. Там и здесь поталкивали уже друг друга в грудки. Это вопрос коренной – как идти. Как идти, так и воевать, донцы, кто поумнее, понимали это; беглые мужики хороши в родных своих местах, там один драный молодец будет стоить трех: там он и счет короткий сведет с боярином, и дорогу покажет верную, и с собой подговорит не дружка, так кума, не кума, так свояка... Донцам же дорога Волга, и Степану тоже, но надо теперь перекричать пришлых, не одни они теперь.

– Мимо Танбова – мы там весь хлеб по селам пожрем! Чем Дон питаться будет? Откуда привезут?! У нас тут детишки остаются, – надрывался казак, обращаясь к пришлым.

– Зато – наша родная дорога! – стояли пришлые.

– Нам Волга такая же родная!

– Кто к нам на Волге пристанет?! Мордва косопузая?!

– Хошь и мордва! Не люди, што ль? Не одна мордва, а и татарин, и калмык пристанет! – гнули свое казаки.

– А чего с имя делать?! – орали пришлые.

– А с тобой чего делать? Ты сам гол как сокол пришел. Тебя приняли?! А ты теперь рожу от мордвы воротишь! На Волгу, братцы! Там – раздолье!

– Пойдем пока до Паншина. Там ишо разок сгадаем, – сказал Степан. – Туда Васька Ус посулился прийтить. Вместях сгадаем. Все.

В круг протиснулись посыльные от городка Черкасска во главе с попом. Люди все пожилые, степенные. Стеньку знали, знали щедрость его.

– До тебя, атаман.

– Ну?

– Покарал нас Господь Бог, – начал поп, – погорели храмы наши... Видишь?

– Вижу, – сказал Степан.

– Ты богат теперя... на богомолье в Соловки к Зосиме ходил...

Степан нахмурился:

– Ну? Дальше?

– Дай на храмы.