Том 6. Расмус-бродяга

Когда костер догорел, дядя Эрик сказал, что пора спать. У наших пап шалаша не было. Они легли возле потухшего костра и завернулись в одеяла. Анна, Бритта и я залезли в свой шалаш под елкой. Мы тоже завернулись в одеяла и собрались спать. И тут мы услышали, как кто-то крадется неподалеку от шалаша. И я крикнула:

— Кто там?

— Тролль! — ответил Лассе страшным голосом. Мы поглядели в щелочки между ветками и увидели мальчишек. Они светили фонариками и сказали, что хотят посмотреть на наш шалаш. Потом они влезли к нам один за другим. В шалаше было тесно, но всем хватило места. Мальчики сказали, что шалаш у нас ничего себе, хотя у них, ясное дело, лучше. Потом они снова вылезли, и Лассе сказал:

— Да, шалаш у вас подходящий! Но от троллей он вас не спасет!

Мальчишки ушли, а мы попытались заснуть. Сначала мы немножко поболтали, но когда лежишь ночью в лесу, разговаривать как-то страшновато. Кажется, будто кто-то стоит в темноте и слушает.

Я думаю, Бритта и Анна заснули намного раньше меня. Я лежала и слушала, как шумит лес. Он шумел тихонько. А еще волны бились о берег медленно-медленно. Все это было так удивительно. И я не знала, весело мне или печально. Я лежала и пробовала догадаться, весело мне или грустно, но не смогла. Видно, потому, что, когда спишь в лесу, становишься какой-то чудной.

Папа разбудил нас в четыре утра. И я обрадовалась, хотя дрожала от холода, как собачонка. Солнышко уже светило. Мы вылезли из шалаша, помахали руками, чтобы согреться, и папа напоил нас горячим шоколадом. На озере еще лежал туман, но скоро он рассеялся. Мы с папой, Лассе и Буссе сели в одну лодку, дядя Эрик, дядя Нильс, Улле, Бритта и Анна в другую. И все мы поплыли забирать ловушки.

Мне жаль всех людей, которые никогда не сидели в лодке в четыре утра и не собирали ловушки на раков.

Почти во всех ловушках было полно раков. Буссе и Лассе запросто берут раков в руки. А я не смею. Буссе взял одного рака и стал его разглядывать. Потом вдруг ни с того ни с сего отпустил его в воду.

— Ты что, спятил? — крикнул Лассе. — С какой это стати ты бросаешь раков в озеро?

— У него были такие печальные глаза, — ответил Буссе.

— Ну и дурак! — рассердился Лассе. — Теперь он ползает по дну и рассказывает про нас другим ракам. И нам больше их не поймать в этом году. Зачем ты его отпустил?

— Он так печально смотрел на меня, — повторил Буссе.

Но тут подошла вторая лодка, и мы крикнули Улле, Бритте и Анне:

— Много раков наловили?

— Почти полную лодку! — ответил Улле.

Потом мы поплыли назад, к своему лагерю, выложили раков в две большие бельевые корзины с крышками, упаковали все свои вещи и отправились домой, в Буллербю. Трава была мокрой от росы, висевшая на ветках паутина сверкала, как бриллиантовая. Ноги у меня промокли. Я была сонная, голодная и ужасно-преужасно довольная. Ведь так интересно идти гуськом по тропинке и нести так много раков. Дядя Эрик насвистывал, а мы пели:

Пошел на охоту охотник,
зеленою рощей он шел.

Вдруг Лассе закричал:

— А я вижу дым Буллербю!

И мы все увидели дымок, поднимающийся над лесом. Дым трех труб. Мы поняли, что в Норргордене, Сёргордене и Меллангордене уже все проснулись. Мы прошли еще немного и увидели Буллербю. Солнце светило в окна, и деревня наша была такой красивой!

— Мне жаль людей, которым негде жить, — сказала я Анне.

— А мне жаль тех, кто живет не в Буллербю, — ответила Анна.

Дедушка уже проснулся и сидел под вязом, который растет на лужайке Норргордена. Услышав, что мы пришли, он крикнул нам:

— Есть нынче раки в Ноккене?

А дядя Эрик ответил, что раков там тьма-тьмущая и что дедушка такого еще не видел.

Но дедушка сказал:

— Охо-хо, хо-хо! Да я на своем веку этих раков в Ноккене пропасть переловил.

Мы уселись на траве рядом с дедушкой и рассказали ему, как там было интересно. А Лассе открыл жестяную банку, где были раки мальчиков, и дал дедушке послушать раков. Когда раки ползают в банке, слышится звук, похожий на «клирр, клирр». Дедушка был доволен, он засмеялся и сказал:

— Да, я слышу, что это раки ползают, знакомые звуки!

А Лассе спросил:

— Дедушка, можно, мы устроим у тебя сегодня ужин с раками?

— Охо-хо, хо-хо, конечно, можно, — ответил дедушка.

Расмус-Бродяга (пер. Н. Беляковой)

Расмус в этой книге вовсе не тот же самый мальчик, что в книге «Калле Блумквист и Расмус». Они даже не родственники. То, что у них одинаковые имена, — странное совпадение, каких в жизни немало.

А. Линдгрен

Глава первая