Том 7. Книга 2. Дополнения к 1–7 томам. Рукою Есенина. Деловые бумаги. Афиши и программы вечеров

«Т. Устинов делает доклад об организации секции и оглашает устав Союза сов<етских> ж<урналистов> в целях ознакомления с ним писат<елей>-беллетристов, поэтов, переводчиков и критиков нечленов Союза сов<етских> ж<урналистов>. Устав в целом принимается. Лица, не состоящие в Союзе сов<етских> ж<урналистов>, считаются его кандидатами под ответственностью присутствующих на собрании членов Союза. <...>

После обсуждения организационных вопросов принято предложение инициативной группы — избрать Комитет секции в составе 5-ти лиц: председателя, секретаря, казначея и 2-х членов <...>. выборы решено производить открытым голосованием. <...>

Выборы дали следующие результаты:

за т. Есенина 15 гол<осов>

за т. Александровского 13

за т. Злинченко 12

за т. Тимофеева 12

за т. Орешина 12

за т. Устинова 10

за т. Федорова 10

за т. Бар<а> 9

за т. Криницкого 8

за т. Михайлову-Штерн 7

за т. Каменского 6.

В Комитет избраны: 1. Есенин, 2. Александровский, 3. Злинченко, 4. Тимофеев, 5. Орешин. Кандидатами избраны Устинов и Федоров. <...>

После <...> т. Криницким был прочитан доклад об авторском праве. Но по той причине, что авторское право очень важный вопрос, а тов. Криницкий не успел разработать его подробно к настоящему собранию, постановлено поручить избранной для этого комиссии разработать его к следующему собранию. В комиссию вошли Есенин, Орешин и Клычков» (ВЛ, 1975, № 10, окт., с. 226, 227).

Из протокола № 2 собрания секции от 25 нояб. 1918 г.:

«По вопросу об авторском праве, не разрешенном<у> на предыдущем собрании, от имени комиссии, избранной для разработки подробного проекта в этом направлении, тов. Орешин оглашает проект комиссии в своем оригинале.

Затем проект читается по пунктам, куда вносятся те или иные поправки.

После продолжительных дебатов проект комиссии принят в следующем виде со внесенными сюда поправками в процессе обсуждения пунктов и прений» (РГАЛИ, ф. 1600, оп. 1, ед. хр. 2, л. 4-4, об.; частично — в сб. «Встречи с прошлым», М., 1978, вып. 3, с. 158; публ. А. Л. Евстигнеевой).

Как справедливо указывает исследовательница, «Есенин выступал в совершенно необычной для себя роли — специалиста по авторскому праву». «К сожалению, — продолжает она, — этот проект не сохранился, и мы ничего не можем сказать ни о нем, ни о степени участия поэта в его составлении» (там же).

В 1918 г. имя Есенина появляется в протоколах заседаний секции еще один раз — 19 дек.:

«...товарищ Заревой заявляет, что товарищ С. Есенин ему сообщил о своем нежелании состоять членом Союза советских журналистов — в частности, членом президиума литературно-художественной секции.

В связи с этим решено произвести перевыборы в президиум.

Товарищ Устинов избирается членом президиума, тов. Заревой — кандидатом его» (РГАЛИ, ф. 1600, оп. 1, ед. хр. 2, л. 12).

Действительно, в сводном списке членов Союза советских журналистов, составленном, судя по всему, в дек. 1918 — янв. 1919 гг., имени Есенина нет, хотя там значатся его друзья-поэты П. Орешин и С. Клычков (РГАЛИ, ф. 1600, оп. 1, ед. хр. 12, л. 5).

Причиной, по которой поэт принял решение отказаться от членства в этой организации, В. А. Вдовин считает «инцидент с книгой стихов П. Орешина “Красная Русь”, вызвавшей долгие острые споры» (ВЛ, 1975, № 10, окт., с. 228–230; ср. также сб. «Встречи с прошлым», М., 1978, вып. 3, с. 158–159). Речь идет о помещенной в газ. «Правда» 18 дек. 1918 г. рецензии А. Дубровского на «Красную Русь»: орешинский сборник был назван здесь «белогвардейской книжонкой». Эта политическая оценка обсуждалась на заседаниях секции, начиная с 19 дек. (подробности см. в вышеуказанных источниках). Есенин же не участвовал в дебатах по «Красной Руси» Орешина ни в этот день, ни в последующие — он перестал ходить на заседания секции уже с 19 дек., что, скорее всего, означает отсутствие прямой связи его выхода из Союза с «делом Орешина».

Следует отметить, что вскоре (в янв. 1919 г.) один из организаторов секции К. П. Злинченко изложил в печати свое мнение о причинах, по которым некоторые ее члены (не только Есенин, а и, напр., Р. Ивнев) ее покинули:

«...многие представители художественного слова, отстав от буржуазного берега, не пристали еще к берегу коммунистическому. Они не коммунисты, они не живут их идеологией, и потому не могут понять прекрасного в коммунистических идеях и целях, в коммунистическом строительстве жизни.

Их больше “тянет” на “Эстраду поэтов” или в “Красный петух”, где они свободны от коммунизма, от его оздоровливающей поэзии и красоты, соответствующих требованиям пролетариата. В этом их “футуризм” и “другие” литературные направления» («Вечерние известия Московского совета рабочих и красноармейских депутатов», 1919, 31 янв., № 159; подпись: Кирилл Работников; выделено автором).

Отсюда явствует, что в Московском союзе журналистов к Есенину отнеслись в узко-сектантском «пролеткультовском» духе, непереносимом для поэта (ср. его слова о «пролеткультах» в «Ключах Марии» — наст. изд., т. 5).