Том 7. Стихотворения

Странный сон мне снился: я кремнистой кручей
Медленно влачился. Длился яркий зной.
Мне привет весёлый тихий цвет пахучий
Кинул из пещеры тёмной и сырой.

И цветочный стебель начал колыхаться,

Тихо наливаться в жилки стала кровь, —
Из цветочной чаши стала подыматься
С грустными очами девушка, любовь.

На губах прекрасной стали ясны речи, —

Я услышал звуки, лёгкие, как сон,
Тихие, как шёпот потаённой встречи,
Как далёкой тройки серебристый звон.

«На плечах усталых вечное страданье, —

Говорила дева, — тяжело носить.
Зреет в тёмном сердце горькое желанье
Сбросить бремя жизни, душу погасить.

Страстною мечтою рвёшься в жизнь иную,

Хочешь ты проникнуть в даль иных времён.
Я твои мечтанья сладко зачарую.
Ты уснёшь, и долог будет чудный сон,

И, когда в народах правда воцарится

И с бессильным звоном рухнет злой кумир,
В этот миг прекрасный сон твой прекратится,
Ты увидишь ясный, обновлённый мир».

Девушка замолкла, лёгкой тенью скрылась,

И внезапно тихо стало всё вокруг.
Голова безвольно на землю склонилась,
И не мог я двинуть онемелых рук.

Омрачался ль дух мой сладостным забвеньем,

И слетали грёзы лишь по временам,
Неустанно ль сердце трепетным биеньем
Жизнь мою будило, — я не знаю сам.

Бурно закипали прежние страданья,

Вновь меня томила жадная тоска,
Но, пока пылал я муками желанья,
Над землёй промчались многие века.

«Донеси от жизни только звук случайный,

Ветер перелётный, гость везде родной!
Только раз весною, с радостью и тайной,
Донеси случайно запах луговой!» —

Так молило сердце и в тревоге жадной

В грудь мою стучало; но холодных губ
Разомкнуть не мог я для мольбы отрадной
И лежал в пещере, как тяжёлый труп.

Снилось мне: столетья мчатся над землёю,

Правда всё страдает, Зло ещё царит,
Я один во мраке, мёртвой тишиною
Скован, тишиною мёртвою обвит.

«Раз шалунье-капле стало скучно в море…»

Раз шалунье-капле стало скучно в море:
Высь её прельстила,
Солнце заманило,
Сладко улыбаясь в голубом просторе.

Солнце посылало золотые струи

Из небесной дали,
И они ласкали
Маленькую каплю, словно поцелуи.

С каждым их лобзаньем капля загоралась

Новым, сладким жаром,
И незримым паром
Наконец на волю радостно умчалась,

И навстречу солнцу устремилась смело…

Но, увы! Светило
Недоступно было,
Капля ж поневоле в небе холодела.

И земля родная маленькой беглянке

Снова милой стала,
И она упала
С дождиком шумящим на лесной полянке.

«На бой я вышел одинокий…»

На бой я вышел одинокий,
Напрасно помощи я ждал:
Свалил меня мой враг жестокий,
В моей груди его кинжал.

Я, простирая слабо руки,

Молю врага: «О, пощади!
Пускай умру без лишней муки!
Не поверни ножа в груди!»