Читаем Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926 полностью

Том 7. Стихотворения, очерки 1925-1926

Я недаром вздрогнул. Не загробный вздор.В порт, горящий, как расплавленное лето,разворачивался и входил товарищ «ТеодорНетте».Это — он. Я узнаю́ его.В блюдечках-очках спасательных кругов.— Здравствуй, Нетте! Как я рад, что ты живойдымной жизнью труб, канатов и крюков.Подойди сюда! Тебе не мелко?От Батума, чай, котлами покипел…Помнишь, Нетте, — в бытность человекомты пивал чаи со мною в дип-купе?Медлил ты. Захрапывали сони.Глаз кося в печати сургуча,напролет болтал о Ромке Якобсонеи смешно потел, стихи уча.Засыпал к утру. Курок аж палец свел…Суньтеся — кому охота!Думал ли, что через год всеговстречусь я с тобою — с пароходом.За кормой лунища. Ну и здо̀рово!Залегла, просторы на̀-двое порвав.Будто на̀век за собой из битвы коридоровойтянешь след героя, светел и кровав.В коммунизм из книжки верят средне.«Мало ли, что можно в книжке намолоть!»А такое — оживит внезапно «бредни»и покажет коммунизма естество и плоть.Мы живем, зажатые железной клятвой.За нее — на крест, и пулею чешите:это — чтобы в мире без Россий, без Латвий,жить единым человечьим общежитьем.В наших жилах — кровь, а не водица.Мы идем сквозь револьверный лай,чтобы, умирая, воплотитьсяв пароходы, в строчки и в другие долгие дела.

* * *

Мне бы жить и жить, сквозь годы мчась.Но в конце хочу — других желаний нету —встретить я хочу мой смертный частак, как встретил смерть товарищ Нетте.

15 июля, Ялта

[1926]

Ужасающая фамильярность^*

Куда бы ты ни направил разбег,и как ни ёрзай,и где ногой ни ступи, —есть Марксов проспект,и улица Розы,и Луначарского — переулок или тупик.Где я? В Ялте или в Туле?Я в Москве или в Казани?Разберешься? — Черта в стуле!Не езда, а — наказанье.Каждый дюйм бытия земногопрофамилиен и разыменован.В голове от имен такая каша!Как общий котел пехотного полка.Даже пса дворняжку вместо «Полкаша»зовут: «Собака имени Полкан».«Крем Коллонтай. Молодит и холит».«Гребенки Мейерхольд».«Мочалаа-ля Качалов».«Гигиенические подтяжкиимени Семашки».После этого гуди во все моторы,наизобретай идей мешок,все равно — про Мейерхольда будут спрашивать: — «Который?Это тот, который гребешок?»Я к великим не суюсь в почетнейшие лики.Я солдат в шеренге миллиардной.Но и я взываю к вам от всех великих:— Милые, не обращайтесь с ними фамильярно! —

[1926]