Том 7. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть IV. Любить нельзя бить, или Беседы о бойцовом Спасе…

Кроме того, пытаясь ударить сильнее, человек вынужден вкладывать более значительный вес. И чем больше веса вкладывается в движение, тем меньше над ним контроля. А значит, и управлять таким человеком значительно проще. Исходя из вышесказанного, можно сделать для себя полезные выводы. Достаточно «открыться», то есть дать ему манок (обманку), – сподручник тут же воспользуется этим и нанесёт «решающий» удар. В данном случае манок есть средство управления нападением сподручника. Нападение же, его удар, есть миг раскрытия человека, в котором он наиболее доступен для нашего удара.

Большинство красивых приёмов при показательных выступлениях потому и выглядят так зрелищно, что нападающий просто бьёт. Он искренний. В бою же многие поединщики решают задачу, не как победить (да, да, именно так!), но как выйти из схватки без потерь. По сути, пятятся назад. И таких немало! На таком сподручнике сложно показать нечто впечатляющее и тем самым утвердиться, потому как он невыразителен и очень сложен, этакий выживальщик. На двух или более «рабочих столах» думу свою думает. То есть имеет две или более целей. Например, побить сподручника и убежать. Кажется, что эти цели не противоречат друг другу, но это лишь кажется. На самом деле они противоположны друг другу и не только лишают дееспособности своего носителя, но и делают его неудобным сподручником «для красоты». То есть на таком не утвердишься в качестве искусного бойца, красоту не покажешь.

А вот с выразительными и откровенными бойцами довольно легко сладить. И если уж поединок начался, а тем более перешёл в схватку, то нужно сделать всё возможное, чтобы ваш сподручник выразил себя сполна. Здесь начинается его обыгрывание. Нужно сделать так, чтобы твой сподручник поверил, что вот он, «миг истины», и начал бить, а ты бы оказался вне его «мига истины», то есть недосягаем, но смог бы нанести ему поражение. Правда, подобные тонкости возможны не сразу, а после овладения основами боя. Хотя есть один совет. Когда схватка завязалась, есть тот, кому она больше нужна, и тот, кому она меньше нужна. Так вот, пусть ты будешь тем, кому она меньше нужна. Тот же, кому она больше нужна, больше и старается, вкладываясь в неё. И он разгоняет себя: и тело, и Живу, и Дух. Вот тут то поле, на котором «пахать можно», говорил наказитель. Тут малым великое одолеешь.

Сам по себе удар, наносимый сподручником, неоднороден по своей сути. В нём есть сильные и слабые места. Если в сильных местах к удару не подступишься, то слабые места – это те точки, где сподручник уязвим и ему можно нанести поражение. Их две: начало и конец удара. Приложив самое малое усилие в конце удара в виде толчка, протягивания удара, можно легко вывести человека из равновесия, а значит, и нанести ему поражение. Точно так же малейшее усилие, приложенное в самом начале движения, когда только лишь образ действия воплощается в тело, способно разрушить его. А потому почти все приёмы управления сподручником выполняются в этих двух точках удара – в начале и конце.

В подтверждение к этому взять, к примеру, высказывания из армейских инструкций по рукопашному бою. Они очень любопытны.

«Складываясь вместе, агрессивное намерение, движение сближения и конкретная атака составляют единую атаку.

Единая атака имеет агрессивный потенциал, который, в свою очередь, имеет чёткие границы, в пределах которых данная атака наиболее опасна. За пределами этих границ агрессивный потенциал снижается до нуля (выход за кинематическую сферу), и нападающий оказывается в уязвимом положении. В этом положении им довольно легко управлять. (Рисунок 65.)

В пределах кинематической сферы устойчивость атакующего достаточная, и воздействие на противника может вызвать значительную затрату сил, что в условиях рукопашной схватки, по всем признакам приближающейся к действиям в условиях неочевидности, может иметь неблагоприятные последствия».

Рисунок 65.