Увы, согласен я с твоим разъярением! Ты ко мне за орудиями победы над миром пришёл, а тут у тебя дудоню отнимают. Тот мирок, который ты так уютно обустроил. Ведь как он устроен? Мой мир – есть я! А что не вписывается в меня, что заплаткой на мне видится, то долой! Не могу я быть в своих же очах мурластым да неказистым! Сколь раз мы о том уж говорили: «я, таков, каков я есть» и есть та самая мерка, которой я всё и всем измеряю. Я и есть та самая дудоня, в которую я гужу. И если я не ведун, то что проку мне от науки сей?
Всё оно так! Да только каждый равновесие творит! Каждый! Да, зачастую брань вытворяет. Брань – тоже дело доброе! Только пресное. Не жжёт тебя разве тайна? Не будоражит углубина? А не поверю я тебе, коли в нети пойдёшь! Ибо маета наша, все дела, на благоустройство направленные, дабы маету ту угомонить, обратное мне сказывают. Несолоно тебе! Нет в твоей жизни тайны жгучей! Оттого и поиски твои! Оттого и ко мне с вопросом об образах пришёл! Вот я тебе солонку-то и подвигаю. Возьми да посоли! Да распались тайной той жгучей!
Опять «как»? Как да как? Всё никак! Заперло! Никому дудоню не отдам! А жизнь напирает! Давит да раздавить норовит. Вот чтобы не давило тебя, ныряй-ка ты время от времени в углубину, выворачивай ту же шишку наизнанку, раздевай её, а вместе с ней и весь мир, снимая кафтаны до голи. Попускай, одним словом, себе глупости такие. Чтобы давило то, которое на тебя давит, не раздавило бы тебя напрочь. Чтобы любовь, которая дана тебе, не потерять! Лекарство я тебе даю!
Все, вона, ищут, как бы так быть здоровым и богатым, полагая, что так оно не будет давить-маять. А ведь всё просто! Не будь врезгой в Жизни, не запирай её поступь – и не будет тебя давить! Но увидеть поступь Жизни можно, лишь сняв кафтаны с мироздания. Пока мир не предстанет пред тобой честным, первородным, не получится у тебя успокоиться. У Покоя встать, или у покоев Божьих. Не буду тебе говорить, зачем и для чего это. Коли сам того не видишь, то проку тебе от моих слов не будет. С чужого похмелья голова не болит. Но о том ты меня и пытаешь!
В общем, разумному достаточно! Вот тебе и лекарство, вот тебе и лекарство! Только предстоя перед честным, мы из леки – луки той, нас истязающей, которая лукавство мира есть, – и высвобождаем себя! Излечиваемся! И мир тем самым лечим! Пусть на миг! Но миг к мигу – голому рубаха! Хотим мы того или нет, но всяк лекарь! И всяк мир исцеляет. Пусть даже через скорби и печали свои. Для того я тебе это говорю, что душа твоя просит! Созрел плод! Другим оно пока что за ненадобностью. Пусть пока в сувое поварятся, за своё побьются. Не скопили боль они в достатке.
А что же такое честное? Это то, что посреди менжи сокрыто. Да-да, ты верно меня услышал. Менжа – лишь ещё один кафтан для честного. Она хоть и Слово, но до неё есть ничто – нечто, сердечко её! МАЛАКОМ его ещё знающие прозывали. Оно-то и есть Честное, первородное.
МА и ЛА! Нечего тут больше сказать. Но надо что-то. Хоть как-то стрелу пустить для тебя, показать, куда взор свой направить. Если менжа – начало начал, некий кон, с которого всё начинается, то МАЛАКО за коном тем. Закон оно! Путаем мы Закон с Исконом и Поконом. Искон и Покон наш мир худо-бедно, с огрехами, но описывают, а Закон – Доначалье! О нём лишь можно сказать, что в нём МА и ЛА друг в друге покоятся. Уже потом в Поконе МА становится Навью, или Ночью, а ЛА в Поконе становится Явью и Днём. Через Слово – менжу. Вот и выходит, что МАЛАКО и есть та самая точка окончательная, в которой ни конца, ни начала! Можно ли как-то в неё окунуться? Можно! Но о том нет науки! То дар свыше! Как говорит мудрость народная, дундукам закон не писан, а если писан – то не читан, если читан – то не понят, если понят – то не так. Вот и выходит, что всё наше так – всё не так! Видим – а не то, слышим – а не то, осязаем – а не то оно. А раз не то, то и говорить не о чем!
Кто такие дундуки, спросишь? Все мы, кто на своём стоит, кто своё так рьяно защищает! И тем самым мир на куски рвёт. Все те, для кого «частное мнение» да «своя правда» прежде всего.
Да! Негоже стать пищей другому, тому, кто тебя под себя подминает, но, себя отстаивая, в себе же мы и запираемся! Надо ли тут опять повторяться?
Вижу, что хочется тебе ещё разок спросить меня для надёжности: что такое «мир обнажать»? Запутался ты в рубахах мироздания. Хорошо. Пущу-ка я ещё разок стрелу для тебя, дам подсказку. Для надёжности! Дело-то доброе! Пойдёшь за ней, да… найдёшь!