Том 8 (XIV - первая половина XVI века, переводная литература)

Душа: Аще убо не навыкну от тебе, от кого научюся? От Писания слышах, еже впрашати убо лучше есть и еже световати мьногых спасително есть.

Плоть: Да что есть и каково дело, еже имаши, и где скытаеться умъ, и где обьходит, скажи.

Душа: Кое убо дело — еже испытовати божественое: и отнуду же придох, и еже ради вины, и кто есть зижитель мой, и како честнейшю всех иже в мире створи мя тварей и под руку далъ есть скоты же и зверя, и гад, и птица, и ина глаголю вся, небо с своими ему, земля и иная паки, — и како мя затворилъ есть в тебе смрадней, и идеже паки поиду, отлучився тебе конечней.

Плоть: Право убо отвеща ми, и добре отглагола; сия поучайся всегда; сия тебе да суть дело; да навыкнеши от них лучшая, божественая.

Душа: Азъ убо се желаю воину и хощю поучение незабытно имети ми в сехъ. Но якоже вепрь калу радуеться и скверне и на кождо день валяеться, услажаяся в немь, тако и ты, всезлая плоти, всяко с сими плотьскыми своими страстми и сластьми студными и скверными деянми съкверниши мя на кождо день, валяющися в них без боязни, якоже свинья, и низъвлачиши мя доле, и никакоже оставляеши мя горняя зрети и мудрьствовати, и в горняя входити. Зрительное угасила еси — еже есть умъ мой. И како взмогу навыкнути, помрачена сущи и ослеплена всячесьскы, зрети не имущи!

Плоть: Да веде ты водиши мя и ты всяко носиши! Да веде ты обращаеши мя, якоже снузнець коня. Азъ убо кроме тебе ничтоже отнудь творю: ниже доброе, ниже злое, ни посреднее спроста. Да что мя укаряеши много и что мя бесчестиши? Или убо добре, или зле живемъ — твое еже хотети.

Душа: Непщюеши, злейшая, благословлене противится мне? Но несть, ты якоже рече, несть, якоже глаголеши! Но — якоже конь сверепъ, егоже глаголють Етиарь,[286] неудержим, зловидень и непокоренъ зело, внегда хопит узду, стища зубы своими, и въздвигъ выю яростне и к брегом устремиться и в пропасть, и расселины, и ровища калная и самъ себе низъринет вкупе со всадникомъ; аще ли въспящаеться, то паки горше есть, — сицевому подобно стражем обе вкупе. Сверепееши, якоже онъ предреченъ мною конь, вражедная, и тогда не могу повести тя, якоже хощю, но яможе ты хощеши, водиши мя нехотящю. Аще убо ураню тя жезлом и умучю тебе, или гладом озлобя тя и жестоцем житием, аще труды тебе наведу многы и великы и подвигы нанесу ти, яко да постражеши — да некако буяеши, и играеши, и скачеши отнуд, — и положю долу тя мертву, полумрщвену паки, — въ еже показати тя паки покориву быти, и не имамъ служащаго ми, ниже помагающаго, не имам с ким добродетели сдеяти! И како сию да стяжю и како сию створю?

Аще ли же упокою тя и угожю ти, паки на мя въстаеши зле и ратуеши мя бесне, и низълагаеши мя доле в деяния неправедна. Обаче помагаеши ми некогда створити любимая к Богу, пособьствуеши мя во многая, но и ратуеши мя; и помощника имам те, и съперника паки, и ратника нещадна, и врага же сверепа. Горе, горе мне! Како: враг — и друг любы мне! И что сдеяти, недоумею, и что створю, не вемъ. Аще убо створилъ бы Богъ, да свобожюся тебе, изъшла бы твою темницю и зловонья смраде, изъшла бых убо, наставлена от ангела, вскоре в моя си, в мое отечество, и, яже в мире оставльши, в премирных жила бых.

Плоть: Много възвысися, о душе, много възнеслася еси — яко невеществена и добра и яко превышши, яко мыслена и словесна, и бесмертна сущи, и яко от вышняго и небеснаго мира, сей миръ убо несть достоинъ тебе, азъ есмь злородна, азъ есмь раба от сего мира тленьнаго, пременнаго и сквернаго, от четырех его всех ставъ вся есмь — и мерзка, и сквернава, и нечиста, якоже глаголеши. И глаголи еже хощеши, госпожа бо ми еси. Но убо яже укаряеши злую мене, юже бесчестиши, — аще мя не бы имела, владычице, не бы достойна медницю.

Душа: Да како обесрамися, и како обесчестиши мя, и како охуди мя? Хощу навыкнути, еже рече.

Плоть: Вонми, прочее, и слыши, и не огорчевайся отнудь, ни же гневайся на мя всуе туне тако, елма обезчивихся тебе, елма обесрамихся и стыдение отложих от моего лица. Рьку тебе истину, или хощеши, или не хощеши. И вонми зде смыслене и разумей яже глаголю.

Кроме ссуд моих удовъ, госпоже, Творца своего и Бога славословити не можеши, — аще не имаши сделницю мене и помощницю свою. Но ниже благодарити яко творенье Создателя, ни о нихже согрешила еси сама покаятися можеши кроме слезъ и въздыхания, якоже она блудница и Петръ. Внегда убо мене отлучишися, разумееши, кто еси?

Душа: Да како отнудь глаголеши и како имаши уста и всяко противь глаголеши ми и не срамляешися?!

Плоть: Да почто да не глаголю и почто и престану, елма предана бых тебе, яко да мя имаши рабу? Вину же не свем и како рещи не ведаю. Не бо преже мене еси, но вкупе ты же и азъ. Еда бо мене скуделник созда, Богъ же тебе? И что еси кроме мене и кая еси, скажи? Невидима и незнаема всем вся еси, никтоже познаваяй тя, никтоже видяй тя, или добра, или зла, не весть какова еси — или мудра, или буя, или смыслена же, или разумна и препроста паки.

Душа: Да како есть еже глагола? Реченое не разумех.