Том 9 (Конец XIV - первая половина XVI века, подъем общественного значения литературы)

Страшно было видеть грозную рать татарскую. И говорит Ахмыл: «Ты меня утехой ханской даришь, а кто эти такие в белых ризах и с хоругвью, наверное, биться с нами хотят?» А Игнат ответил: «То богомольцы хана и твои, пришли благословить тебя, а это несут божницу — так полагается по закону христианскому».

А в это время под Ярославлем находился сын Ахмыла, охваченный тяжким недугом, везли его на повозке. И велел Ахмыл привезти сына своего, чтобы благославил его владыка. И владыка Прохор, освятив воду, дал ему выпить ее и благословил его крестом. И тот выздоровел. Ахмыл же, увидев, что сын его здоров, сошел с коня, остановился против крестов, поднял руки к небу и сказал: «Благословен Бог вышний, который внушил мне мысль идти сюда. Праведен ты, господин епископ Прохор, так как молитва твоя воскресила сына моего. Благословен и ты, Игнат, ибо спас людей своих и сохранил город этот. Ханская кость, наше племя; если тебе будет здесь какая-нибудь обида, не поленись прийти к нам». Взял Ахмыл сорок гривен серебра и дал их владыке, а тридцать гривен дал клиру его, и принял подарки у Игната, и целовал его, и поклонился владыке, потом сел на коня своего и пошел восвояси. Игнат же проводил Ахмыла, потом вернулся с владыкой и горожанами в город, и возрадовались все, и, отпев молебны, прославили Бога.

Пошли, Господи, утешение читающим и пишущим о делах давних прародителей наших, дай им здесь покой и в будущей жизни, а всему роду Петрову здоровья и многих лет жизни. Пусть не оскудеет радость без печали и будет о них вечная память до скончания мира.

Господу нашему Иисусу Христу слава, держава, честь и поклонение ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

КОММЕНТАРИЙ

«Повесть о Петре, царевиче ордынском» была написана в Ростовской земле, имевшей в XIV—XV вв. свою богатую литературную среду. На основании историко-литературных явлений, отразившихся в «Повести», время ее создания следует отнести к 70—80-м гг. XV в.

В основу повести положена легенда об ордынце — основателе монастыря или церкви. По мнению М. О. Скрипиля (Повесть о Петре, царевиче ордынском // Русские повести XV—XVI веков. М.; Л., 1958. С. 430—432), этот тип легенды в сложившемся виде начал бытовать на Руси с XV в. При написании второй части «Повести», как полагает М. О. Скрипиль, были использованы летописные записи, ведшиеся при Петровском монастыре.

Литературный талант автора «Повести» проявился прежде всего в том, что он сумел органично объединить названные источники. Последовательность изложения легенды автором «Повести» тесно связана с достоверными фактами из истории Ростовского княжества в пределах от 50-х гг. XIII в. до 20-х гг. XIV в. Следует отметить, что в исторических документах не упоминается ни имени самого Петра, ии его потомков.

Симпатии автора на протяжении всей «Повести» явно на стороне Петра и его рода. Произведение было написано не только для прославления Петровского монастыря и его основателя, но и с целью утвердить права на земельные угодья потомков Петра и монастыря. К ростовским князьям автор «Повести» относится с пренебрежением. Это позволяет считать, что произведение было написано в то время, когда ростовские князья теряли свою власть и авторитет, а Москва все больше и больше овладевала ростовскими землями.

В «Повести» ни разу ни один ростовский князь не назван по имени. По летописям и документальным материалам хорошо известен князь Борис Васильевич, который при епископе Кирилле (после 1237 г.) стал ростовским князем и скончался в 1278 г.; известны имена его внуков и правнуков, о которых говорится во второй части произведения. Возможно, это тоже своего рода выражение пренебрежительного отношения автора к ростовским князьям. Напротив, ростовским владыкам в «Повести» оказывается большое внимание. Упоминание их имен и позволяет связать описываемые события с конкретной исторической обстановкой. В произведении также названы по именам внуки и правнуки Петра, однако достоверность этого нельзя проверить. При сопоставлении описываемых в «Повести» взаимоотношений между князьями и потомками Петра с датами жизни упомянутых в «Повести» исторически достоверных лиц легко устанавливаются хронологические несовпадения. Поэтому надо признать, что автор памятника пользовался письменными источниками, повествующими о церковной жизни Ростовской епархии в XIII—XIV вв., и совершенно вольно, не обращаясь к документальным материалам, передавал историю династии ростовских князей.

Наблюдения над содержанием «Повести» позволяют считать, что автор ее был близок к церковной среде, и вполне вероятно, что он был иноком Петровского монастыря. Этот наделенный литературным талантом человек был также и хорошо образован, — он легко и свободно включает в свой текст цитаты и приводит аналогии из книг Священного Писания.

Текст «Повести» публикуется по списку: РНБ, Софийское собр., № 1364, изданному в кн.: Русские повести XV—XVI вв. М.; Л., 1958. С. 98—105; исправления внесены по списку: РНБ, Соловецкое собрание, № 854/964.